|
В случае с Холатом развитие было уникальным — животные могли не только воспринимать нервные импульсы, но и передавать их на короткое расстояние. Это было основой холатанского эмоционального сопереживания, это было причиной того, что Сарис мог управлять электронным устройством. Как бы следуя некоему закону компенсации, холатане плохо воспринимали разговорную речь и использовали ее лишь для того, чтобы четко сформулировать мысль телепатически.
Телепатия у фриман была «нормального» типа — чудовища могли лишь воспринимать, но не воздействовать, последнее они были способны осуществлять только с помощью специальных нервных окончаний, когда прикладывали их к другой особи. Но телепатически слушатель не воспринимает самое по себе мысль. «Мысль» как таковая не существует в реальном мире; существует процесс мышления — поток импульса между синапсами. Фримане не читали в человеческом мозге как таковом, а воспринимали сигналы на субвокальном уровне. Человек, думающий на сознательном уровне, «разговаривает сам с собой», моторные импульсы идут от мозга к горлу, как если бы он говорил вслух, но по пути импульсы подавляются. Именно эти импульсы воспринимали и интерпретировали фримане. Поэтому, чтобы узнать, о чем думает другое существо, для начала им нужно было изучить его язык. И Сарис, и Лангли обычно думали на языке, не известных фриманам. Вот почему они воспринимали одну абракадабру. — Я… понимаю. — Человек кивнул. — Звучит правдоподобно. Как-то я прочитал о случае, который произошел за триста лет до моего времени. Мнимый телепат выступал перед папой — это такой религиозный деятель. Он опростоволосился, сказав, что ничего не может понять в мыслях священника, а папа ответил, что думал на латыни. Да, возможно, там произошло то же самое. — Он невесело рассмеялся. — По крайней мере одно утешение — мы можем держать свои мысли в секрете. — Ес-сть еще одно, — ответил холатанин. — У меня ес-сть для тебе пр-редупр-реждение. Скор-ро будет нападение. — А? — Веди с-себя не так тр-ревожно. Женщина, котор-рая у тебя была — ее зовут Мар-рин? Я обнар-ружил в ней электр-ронную цепь. — Что?! — У Лангли перехватило дыхание. Его охватила легкая нервная дрожь. — Но… это невозможно… она… — В нее имплантир-ровали хир-рур-ргичес-ским путем штуку, котор-рая, я так думаю, ес-сть пер-редатчик с-с изменяемой час-стотой. Ее можно выс-следить. Я бы с-сказал Валти, но тогда я не был знаком с-с человечес-ской нер-рвной с-сис-стемой. Я думал, что нор-рмальная час-сть для ваших женщин, у нас-с они тоже отличаютс-ся от мужчин. Но тепер-рь, когда я видел вас-с больше, я понял пр-равду. Лангли чувствовал, что его трясет. Марин… снова Марин! Но как?.. И тут он понял. Во время похищения. В конечном итоге оно было совершенно с какой-то целью. Он, Лангли, никому не был нужен во время того рейда. Автоматический коммуникатор, подобный тому, который дал ему Валти, имплантированный с помощью современной хирургии, да. Но такое устройство действует на небольшом расстоянии, а это означит, что только система детекторов вокруг всей планеты имеет шансы его выследить. И такая система могла быть только у Чантавара. — Ну, в конце-то концов, сколько же иуд в ней сидит?! — простонал Лангли. — Мы должны пр-риготовитьс-ся, — спокойно сказал холатанин. — Наша охр-рана в таком с-случае попр-робует нас-с убить, нет? Будучи пр-редупр-реждены зар-ранее, мы с-сможем… — Или предупредить Бранноха? — Лангли с минуту обыгрывал мысль и так, и эдак, но в конце концов от нее отказался. Нет. Даже если центаврийцам удастся улизнуть, им на хвост сядет боевой флот Сола. |
