— Мэнни, ты на сцене выглядишь, как обозленный старик. Люди и без тебя знают, что мир — говно. Они хотят забыть об этом.

Мэнни глотнул водки.

— Ты прав, Джо. Я не знаю, что со мной такое. Понимаешь, опять наступают смутные времена в стране. Просто как в тридцатые. Я выхожу на сцену и смотрю, как эти свиньи жрут, пьют, они же все тупорылые. Понимаешь, у них мозги заплыли жиром. Откуда у них такие деньги? Я не понимаю этого, Джо.

Джо положил руку на плечо Мэнни.

— Послушай, не бери в голову. Это не твоя работа — что-то менять. Ты должен смешить до усрачки.

— Да я знаю…

— У нас двери-вертушки, Мэнни. Они закручивают тебя внутрь, но если ты не успеваешь выскочить, то выбрасывают обратно на улицу…

— Мэнни, как человек ты мне симпатичен… Ты транжиришь свои деньги на рулетку и баб, но меня это не касается. У каждого своя отдушина. Меня не волнует твоя водка… до тех пор, пока ты исполняешь свои обязанности. Но Эй-Джи сказал мне, если за столиками не прибавится народу, я потеряю свою работу. Ты не смешишь их, Мэнни! А это уже касается моей личной задницы! И мне уже тоже не смешно. Я уже подумываю, а не пригласить ли мне этого сосунка, Бенни Блю. Он не только может трепаться, но еще откалывает похабные фокусы с дутыми гондонами.

— Этот щенок — низкопробная подделка, Джо. Ты слышал, что он отмочил на днях? Нанюхался коки и обоссал горничную. Потом дал ей пять баксов и велел прийти вечером, чтобы повторить на бис!

— Слышал. Но на сцене он хорош. А меня только это должно волновать!

— Я коку не потребляю, Джо.

— Да мне плевать, что ты потребляешь! Меня волнует то, что ты делаешь! Твое имя на афишах у входа — а за столиками никого нет!

— Блядь! Ты что, не слышал? Это рецессия, Джо!

— И умоляю, Мэнни, хватит этих шуток про рецессию! Ты утомляешь людей! Они приходят посмеяться! И если они не возвращаются, значит, что-то не так, Мэнни!

Мэнни приложился к бутылке, потом повернулся и посмотрел Джо в лицо.

— Знаешь, что я хочу тебе сказать. Посмотри на свой кордебалет. Ты держишь одних и тех же телок в одних и тех же костюмах по три-четыре сезона! У них уже сиськи висят до колен, а жопы выросли больше, чем наш национальный долг! Она… они все прожженные бляди! «Лебеди», блядь! Назови их «Лишайные вороны»! Никто не хочет смотреть, как кучка больных проституток в такт дергают ногами!

— Мы не можем заказать новые костюмы, Мэнни. Ты знаешь, сколько это стоит?

— Ну, тогда хотя бы обнови старые.

— Мэнни, костюмы — это не проблема. Ты — наша проблема. Или ты работаешь, или уходишь. Я приглашу Бенни Блю с его ебаными «Пузырями».

— Работаешь? Что значит — работаешь?

— Не цепляйся к словам. Я хочу, чтобы ты взбодрился и выбрался из мрака. И знай: я не могу подставлять свою жопу, защищая твою.

— Спасибо, Джо.

— Надеюсь, ты в курсе, у Джины рак груди. Меня заебали больничные счета.

— Я в курсе…

Мэнни протянул Джо бутылку.

— Глотни водки.

— Спасибо…

Джо отхлебнул.

— Слушай, Мэнни, ну, а как ты вчера метнул кости?

— Ты не поверишь, я срубил полторы косых.

— Здорово! Только знаешь, Мэнни…

— Да?

— Придержи их у себя в кармане.

Джо встал и направился к двери.

— Эх-ма, думал, ногу подвернул, а оказалось — обе переломал, да еще ключицу в придачу, — проворчал Джо.