— Укради невесту, парень, — прошептал отец.

— Что?!

Нет, он наверняка ослышался! Не может быть! Молодой человек вопросительно взглянул на родителя. Тот ухмыльнулся.

— Найди девушку с большим приданым, укради ее и лиши невинности, — повторил он. — Семье придется согласиться на брак. Я знаю, как вредит тебе незаконное рождение. Прости меня, сынок.

— Но такой поступок бесчестен, — пробормотал Рис.

— Не будь дураком, парень. Ты не можешь позволить себе быть благородным в подобных вещах. Тебе нужна жена, и единственный способ добыть ее — похищение. Это старинный обычай, и тут нет ничего постыдного.

Сын грустно рассмеялся и кивнул.

— Должно быть, у меня нет иного выхода, если я хочу иметь законных сыновей, — тихо сказал он.

Снова блеснули зубы на обтянутом кожей черепе. Годвин с трудом поднял руку.

— Возьми меня за руку, Мэри. И клянись именем Фицхью, что будешь слушаться брата, пока не выйдешь замуж, и не навлечешь позор на наше имя.

Малышка сжала холодные исхудалые пальцы.

— Обещаю, отец, — серьезно выговорила она. — И никогда не прогоню Риса из Эверли, что бы ни приказал мой муж. Он всегда будет здесь управляющим. Клянусь именем Пресвятой Девы.

— Хорошо. А теперь поцелуй меня на прощание, дочь моя, и оставь умирать, ибо я не доживу до заката.

Мэри наклонилась и поцеловала тонкие ледяные губы.

— С Богом, господин мой. Я всегда буду молиться Пресвятой Марии и Господу нашему за твою добрую душу.

Она почтительно присела и покинула комнату.

— Святой отец! Исповедуй меня, причасти и отпусти грехи. А потом оставь наедине с сыном, — приказал Гудвин.

Священник без возражения сделал, как было велено. Рис все это время простоял на коленях, склонив темную голову. Закончив, священник попрощался с господином и оставил обитель смерти.

— Сядь рядом со мной, — попросил хозяин Эверли. — Твое присутствие успокаивает меня.

Рис принес стул и сел у постели.

— Я женился бы на твоей матери, но она умерла, когда рожала тебя. Ее семья была ничуть не хуже моей.

— Я не жалуюсь, — заверил Рис.

— Это ты должен был унаследовать Эверли, — прошептал Годвин с сожалением.

— Да, но судьба распорядилась иначе. Ты был мне хорошим отцом. И у меня нет на тебя обиды.

— Я не могу ничего оставить тебе, потому что все мое серебро предназначено в приданое Мэри. Наши земли не так велики, чтобы я мог много откладывать, — вздохнул умирающий.

— В таком случае мне и впрямь нужно поскорее похитить богатую невесту, — кивнул сын с легкой улыбкой на обычно строгом лице.

— Дочь Пендрагонов! — неожиданно воскликнул отец. — В Уэльсе! Земель, возможно, за ней не дадут, потому что есть еще и брат, но, по слухам, у нее хорошее приданое. Отец вполне может выделить ей пастбища. Его наследник чуть постарше Мэри. Говорят, что род происходит от самого короля Артура. Это хорошая партия. Девушка не настолько знатна, чтобы за нее вступился король или принц Уэльский. Увези ее, лиши девственности, и родитель волей-неволей согласится на брак. Он не посмеет сделать иначе.

Тут Годвин замолчал и погрузился в глубокий сон, от которого так и не очнулся.

Прислушиваясь к последним вздохам отца, Рис устремил взгляд в окно. Солнце почти село.

Наконец он встал и, взяв маленький отполированный кусочек металла, поднес к губам отца. Зеркало не запотело. Годвин Фицхью отправился в мир иной.

Сын наклонился, в последний раз поцеловал его в лоб и позвал служанку, чтобы помогла его сестре приготовить тело отца к похоронам.