- Перебьёшься.

- Ну-ну, какие мы страшные… Гэль, ты почти выдохлась. Но и будь ты в самой лучшей форме – я всегда был сильнее. Расслабься и прими судьбу, обещаю, в память о прошлом я сделаю это быстро.

- Перебьёшься, - повторила она и сделала выпад ладонью. Стена брызнула крошевом, но, на полпути к шее седого, незримое лезвие столкнулось с аккуратно подставленным белым клинком, раздался резкий звон, девушка отпрянула, тряся явно повреждённой кистью. С пальцев соскользнули на пол капли крови.

Она метнула очередную звёздочку, но и эта попытка ни к чему не привела, белый меч взметнулся навстречу угрозе, принял искру в себя, на мгновение сменив цвет на алый, а затем вернувшись к первоначальной белизне. Всё, чего Галина добилась этим выпадом, так это возможности сместиться в сторону и сделать пару шагов назад. На мгновение я встретился с ней взглядом, и зелёные глаза волшебницы словно завопили – "беги, беги". Она снова отступила, и седой шагнул за ней, поворачиваясь ко мне боком. Почему, кстати? Не считает опасным?

Шанс был. Мизерный, призрачный – но всё же был. Если он немного пройдёт вперёд, я сумею проскользнуть за его спиной и, чем чёрт не шутит, могу добежать и до выбитой двери. А там – лестница…

- Зачем? – прошипела она. – Зачем тебе это надо?

- Старая песня, - пожал он плечами. – Думаешь, девочка, что пока я буду объяснять причины своих поступков, ты сумеешь поднакопить силёнок на выпад? Не получится. Да и всё ты прекрасно понимаешь. Ты играешь не на той стороне. Все апелляции отклонены.

- Когда это было? – ещё один шаг назад.

- Неважно. Было ведь, ты же знаешь. Приговор вынесен и тебе не удастся оспорить вердикт. Так что…

Я знаю, что надо было бежать. Получилось бы или нет, бабушка надвое сказала, только вот шансов на успех было бы чуточку больше, чем просто "ноль". Но вместо этого я тупо швырнул Леночкины ножницы, которые так и держал в руке, в голову седому.

Он среагировал мгновенно – обернулся, коротко махнул молочным лезвием – и увесистые стальные ножницы, словно вмиг ставшие стеклянными, разлетелись сияющей пылью. А я ощутил, как меня обдало порывом леденящего ветра, волосы зашевелились и сердце замерло от осознания простой истины – сейчас моя очередь.

Долей секунды позже белый клинок упал на пол. Вместе с рукой, его сжимающей. Вместе с изрядным куском туловища, к этой руке непосредственно примыкающим. Оставшаяся часть организма осталась стоять, фонтаном ударила кровь, лицо гостя вытянулось, словно в безмерном удивлении, а затем он мешком завалился на пол. Тело, несколько раз судорожно дёрнувшись, вдруг окуталось золотистой дымкой, затем раздался негромкий хлопок – и покойник исчез. Вместе с ним исчезла и кровавая лужа… только меч остался лежать на изуродованном паркете.

- Выглядишь ты дерьмово, - заметил Потапыч, доставая из холодильника пару бутылок пива.

- День не удался, - буркнул я, сковыривая крышку и делая жадный глоток. Горло чуть судорогой не перехватило, холодильник у Потапыча работает на износ, поставить туда что-нибудь не содержащее спирта, замерзнет нафиг.

Признаться, я до сих пор не мог отойти от происшествия в квартире Галины. Общаясь с дядей Фёдором, Денисом и, в особенности, с Кэсси, я имел некоторое представление о магии. То есть, знал, что она существует на самом деле и может иметь довольно разнообразные проявления. Но схватка хрупкой девушки с толпой охреневших байкеров, закончившаяся грудой трупов, произвела на меня совершенно неизгладимое впечатление. Неизгладимое настолько, что лишь закрыть глаза – и снова возвращаются картины разлетающихся по стенам внутренностей, разваливающихся на части тел, стеклянных осколков, впивающихся в глаза и шеи. Да уж, как там Галина говорила – "не стоит недооценивать"… Тут она полностью права.