Когда гости разошлись, Мари ненадолго осталась в гостиной одна. В этой комнате всегда было прохладно. Когда в ней не стояла елка, Адриан принимал здесь своих друзей, они беседовали и играли в бридж.

Мари приходила сюда каждый день и смотрела на портреты Матильды и Нанетт. Вот и сейчас она подошла и встала перед ними. В вазе под фотографиями стоял букет роз. И снова она обратилась к своим родным, которые уже давно ее покинули:

— Моя маленькая Ману, как я по тебе скучаю! Надеюсь, ты смотришь на нас с небес! Сегодня прекрасный день, правда? Твой Луизон часто приходит на тебя посмотреть, как и я. Может, он тоже с тобой разговаривает… Я этому очень рада, потому что не хочу, чтобы он забывал свою маму. А тебе, моя Нан, непременно понравилась бы сегодняшняя месса! Это было так волнительно! Казалось, Святой Дух снизошел в сердце каждого верующего, чтобы изменить нас к лучшему… Брат Жаннетт — настоящий духовный пастырь! Его вера так сильна, что, по моему мнению, могла бы двигать горы, как говорил Иисус. Нан, мы по тебе очень скучаем! Перестав слышать твое ворчание на лимузенском патуа, я совсем разучилась его понимать!

Прочитав короткую молитву, Мари поцеловала кончики пальцев и коснулась ими портретов умерших. Затем она вернулась в сад. Теперь походка у нее была не такой легкой, как раньше, когда она, маленькая сирота, бегала под солнцем по дороге, ведущей в Волчий лес.

21 июля 1969 года 

Мари открыла ставни в гостиной, чтобы впустить предвечернюю прохладу. Солнце клонилось к горизонту, из сада доносилась песня сверчка.

Вскоре все обитатели дома доктора Меснье собрались в гостиной. Гостья, мама Тере, присела в кресло рядом с Мари. Она тосковала по своей Мадлен. Женщины очень сожалели о том, что виделись теперь намного реже. Мадлен в апреле 1966-го вышла замуж за славного парня из Лиможа — Жака Барди. Мари и мама Тере были очень рады поддержать Мадлен, делающую первые шаги в роли молодой супруги. Они ездили в Лимож, чтобы присутствовать при венчании ее и Жака в церкви Святого Петра.

Гийом и Камилла приехали погостить в Обазин со своими двумя детьми. Восьмилетний Базиль возил по рисункам на ковре свою металлическую игрушечную машинку.

Адриан открыл бутылку сидра, Луизон принес печенье на блюде.

— И подумать не могла, что увижу подобное! — воскликнула Мари.

— И я тоже! — отозвалась мама Тере.

— Как здорово, что мы можем это видеть благодаря телевизору! — заявил Луизон.

Мари ласково улыбнулась подростку. Она отпила глоток сидра и сказала:

— Я знаю, что наука развивается семимильными шагами, но что подобное происходит в наши дни! Невозможно поверить! Правда, мне уже семьдесят шесть… Как быстро летит время! И все эти перемены в мире… Думать об этом немного странно…

— Ты права! — отозвался Адриан. — Но одно не меняется, несмотря на все уроки Истории: люди продолжают убивать друг друга. Мы безнадежны! Война в Алжире, потом во Вьетнаме… Страшно думать о том, что будет дальше, к чему этот ужас нас приведет! А что до научных свершений, то я знал, что это скоро случится! Вспомни, Гийом! Я это предрек, когда Гагарин полетел в космос!

Гийом, который сидел рядом с женой, отозвался живо:

— Совершенно верно! Но я не понимаю, почему вы не вспомнили май 1968-го! Эта мини-революция потрясла Францию! Было жизненно необходимо устранить старую систему и построить новую! И я очень рад, что Франция на референдуме сказала «нет» законопроекту генерала де Голля!

Мама Тере и Мари обменялись огорченными взглядами. Они не удивились, услышав сердитый ответ Адриана:

— Гийом, ты меня разочаровываешь! Когда приезжаешь в мой дом, оставляй свои убеждения за порогом! Было глупо голосовать против генерала! Я даже жалею, что живу в Коррезе, который отказался поддержать де Голля.