— Нам необходимо укрытие! — прокричала Халисстра сквозь гул ветра.

Даже здесь плач паутины взывал к ней. Йор'таэ, — шептал голос.

Халисстра издалека заметила зловещие тучи, которые зарождались над далекой горной грядой и стремительно двигались в их сторону: приближалась буря.

— Идите сюда. — Улуйара притянула Халисстру и Фелиани к себе, и они встали в круг.

Обнявшись с подругами, Халисстра ощутила родственную связь с ними, и это успокоило ее, по крайней мере на этот миг.

— Вместе мы обретем здесь убежище, — сказала Улуйара, перекрикивая ветер. — Безопасный островок среди этой мерзости.

Две другие жрицы кивнули, хотя Халисстра не вполне поняла, что она имеет в виду.

Улуйара отступила на шаг из круга, извлекла из-под Доспеха серебряный медальон и прочла молитву к Эйлистри. Ветер уносил ее слова, но, окончив, она сложила ладони вместе, провела ими по камню, будто ножом, и развела руки.

Камень отозвался на ее жест. Ее магия размягчила скалу, и жрица могла лепить ее, будто глину. Точными движениями, используя заклинание, Улуйара воздвигла посреди ровного плато две стены. Они сходились под прямым углом и защищали жриц от ветра. Улуйара подошла ближе и обработала стены более тщательно, выровняв их руками, насколько смогла.

— Теперь ты, — сказала она Фелиани.

Эльфийка улыбнулась, кивнула и повторила действия Улуйары. Она соорудила третью и четвертую стены, оставив посредине одной из них узкую арку для входа.

— И ты, — обратилась Фелиани к Халисстре.

Халисстра произнесла заклинание, заставлявшее камень повиноваться ее воле. Когда она закончила его, ей показалось, что по рукам ее пробежал заряд, будто бы она коснулась ими земли. Мягкими, будто гончар, движениями она сделала стены тоньше и из излишков скалы вылепила плоскую крышу, завершив примитивное, похожее на коробку убежище.

Она испытывала удовольствие, работая рука об руку с сестрами. Они созидали. Если сообща действовали жрицы Ллос, это всегда бывало разрушение, хотя Халисстра знала, что иногда — иногда — разрушение тоже доставляет радость.

Когда Халисстра окончила работу, все три жрицы Эйлистри улыбнулись друг другу. Волосы их на ветру образовали вокруг голов подобия ореолов.

Вдохновленная, Халисстра вытащила из ножен Лунный Клинок и острием его начертала на еще мягком камне над аркой символ Эйлистри.

— Храм Госпожи в самом сердце владений Ллос, — заметила Улуйара, возвысив голос над завываниями ветра. — Отлично, Халисстра Меларн.

Халисстра видела, что сомнение, туманившее лица ее сестер, исчезло. Под их одобрительными взглядами таяло и сомнение, гнездившееся в ее собственной душе, пока не сделалось меньше самого крохотного зернышка, едва различимого в потаенных глубинах ее существа.

Именно в этот миг боль, словно кинжалом, пронзила ее ногу. Перед глазами у нее все поплыло. Она сжалась и упала бы, если бы не оперлась на стену храма Эйлистри.

Паучий яд.

Улуйара и Фелиани, не скрывая тревоги, поспешили к ней. Улуйара осмотрела раны Халисстры и отыскала почерневшие отметины от зубов на ноге.

— Яд, — заключила она.

— Позволь мне, — сказала Фелиани и взяла руки Халисстры в свои.

Фелиани запела, обращаясь к Покровительнице Танца, перекрывая вой ветра, и песнь ее очистила кровь Халисстры от яда.

У Халисстры было ощущение, будто кроме яда из ее крови извлекли и что-то еще. Она поблагодарила Фелиани, и жрица крепко обняла ее в ответ.

Потом жрицы Эйлистри вошли в созданный ими храм. Улуйара быстро обошла его внутри, держа в руке свой священный медальон и бормоча молитву.