Репутация со Старшим Домом Ба’энтар повышена на 8 000 (Дружелюбие)

— Если позволите, — мягко перебил её Гвинден, — мы можем продолжить этот разговор в другой день. Сегодня и без того произошло много потрясений для обоих наших Домов.

Достойный поступок. Другой бы навязал ей этот разговор прямо сейчас, пока Матриарх не в форме и из неё проще будет выбить различные преференции.

Тальврае качнула головой.

— Благодарю, но нет. После сегодняшнего дня, я больше никогда не хочу вас видеть. И предпочла бы решить все вопросы прямо сейчас.

Фурия не удивилась и не обиделась. Эта реакция ей была понятна. Можно сколько угодно осознавать рациональной частью своего мозга, что Ашенри погиб ещё несколько лет назад, но в глазах его матери все они навеки останутся именно теми, кто принёс Тальврае дурные вести и разбил её жизнь на «До» и «После».

— Это не значит, что я отказываюсь от своих слов. Союзные отношения сохранятся. Поддержка будет оказана по первому слову, — дополнила эльфийка.

— Я понимаю и не держу на вас зла, — аккуратно склонил голову Гвин. — В качестве награды лично себе прошу вас поддержать наш Дом голосом, чтобы мы вновь вошли в Совет.

Пока они общались, орчанка активировала Чутьё гастроманта, рассматривая высохшее тело доппеля. Заветная красная точка не появилась. Увы.

— Быть по сему, — кивнула Тальвре и перевела взгляд на Фурию.

Та отреагировала лишь после лёгкого тычка эльфа, отвлеклась от своих мыслей и покраснела.

— От лица Клана Гремящего Пика я хочу заключить соглашение о торговле, ради которого был отправлен прошлый представитель клана. Его смерть не должна быть напрасной.

— Да будет так. Я вышлю своего эмиссара для утверждения всех деталей к вашему вождю, — Матриарх устало посмотрела на Маджестро. — Чего ты хочешь?

— Чего я хочу? Если это вас не затруднит, — замялся кенку, — я бы хотел две вещи. Починить эту лютню, — он робко вытащил инструмент из-за спины.

— Я могу прислать тебе самый лучший музыкальный инструмент из наших запасов, — впервые удивилась эльфийка.

— Нет, — судорожно затряс головой музыкант, — это памятная для меня вещь. Нужно починить именно её.

— Хорошо. Я исполню твою просьбу. Каковая вторая?

— Я был бы рад, если бы… если бы мне разрешили выступать в Сломанной Флейте.

Матриарх потрясла головой, как будто проситель возжелал в качестве награды, чтобы она плюнула ему в ладошки.

— Я отдам распоряжение.

— А нам бы, взял слово Деймос, — шмо… — его толкнул локтем в бок Фобос, перебивая.

— Нам бы хороших заклинаний из вашей коллекция, уважаемая, — как можно искреннее улыбнулся молодой тифлинг. — Для мага и жреца.

И почему-то изобразил реверанс.

Матриарх коснулась переносицы и тяжело вздохнула.

— Это допустимо. Итак, я выслушала вас и пришлю всё запрошенное в стены Дома Эвер’харн. Моё же повеление таково, никому и никогда не говорите о том, что увидели сегодня в стенах этого Дома. Включая продемонстрированное мной Наследие.

— Наследие? — прошипел Деймос.

— Потом объясню, — шикнул на него Гвин.

— Оставьте меня. Аудиенция закончена, — махнула рукой эльфийка.

Глава 5

Я устало откинулся на стуле и опрокинул в себя бокал белого Гаэратнского.