Убедившись, что все устроились, я сел у каменной стены, за которой, кажется, находилось поместье какого-то аристократа, и принялся медитировать. Город, как и Варандер, был не самым лучшим местом для культивации. Тут хватало воинов, что поглощали духовную энергию, но даже так концентрация силы в воздухе не шла ни в какое сравнение даже с местами силы во внешних витках.

Был соблазн попробовать технику пожирания мира, но решил отложить до более безлюдных мест. Может тут есть какие сторожевые артефакты, или вообще это запрещено городскими правилами. Рю как-то говорил, что эта техника поглощает силы вообще всего, включая живых существ, просто по чуть-чуть. Лучше найду какой-нибудь глухой лес и устрою себе недельку-другую отдыха там.

— И вот мы вновь встретились, — раздался знакомый голос, и я моментально открыл глаза. Рука метнулась в пространственный карман, а в следующий миг в стоящего передо мной человека полетел железный кругляш.

— О, — охнул бездомный, но тем не менее ловко поймал монету.

Бездомный… Хотя нет, теперь он выглядел чуть иначе. Сейчас на нем был довольно странный, совершенно не похожий на местные одеяния брючный костюм. А ещё он был… чистым. Но это без сомнения тот самый человек, которому я задолжал небесный спир.

— Как жаль, что люди так редко бросают в меня деньги, — усмехнулся он. — Но мог бы и помягче, силы у тебя стало… ух…

Он демонстративно потряс рукой, в которой зажимал монету, словно говоря о том, что поймать её было трудно.

— Ты изменился.

— Новый имидж, — старик улыбнулся и тряхнул полами пиджака, а из внутреннего кармана выбрался крыс со странным именем Юхан Фрэдриксон, заняв место у бездомного на плече. — Нравится?

— По крайней мере ты не воняешь, — пожал я плечами.

— Да, и как оказалось, это весьма благоприятно сказывается на зрительской симпатии. Стоит одеться получше, и люди начинают слушать твои песни и смотреть цирковые номера с большей охотой.

— Ты серьезно этого не понимал сам?..

— Порой для осознания некоторых вещей нужен взгляд со стороны. У старого имиджа были свои плюсы. Например, люди тебя не замечали или специально игнорировали. Никто не хотел связываться со стариной Кум-Кумом, никто не думал, что у старого бездомного есть что-то ценное. А теперь посмотри на меня сейчас. Если я выйду так на улицу среди дня, то все будут таращиться.

— Тогда почему бы не одеть простую одежду? Ханьфу например.

— Эти ваши балахоны? Фе… Безвкусица. Я же хочу быть настоящим джентльменом.

— Кем?..

— Джен… а, в вашем языке же нет такого слова. Забудь.

— Для посланника Вечности ты очень странный.

— Я? Да брось… Какой из меня посланник. Я так, скромный бард-подмастерье, которого взял в ученики великий Юхан Фрэдриксон.

— Хочешь сказать, что посланник — это крыса?

— Юхан Фрэдриксон не крыса, — картинно возмутился мой странный собеседник. — Он…

Но тут старик осекся и посмотрел куда-то назад.

— Вон он!

— Схватите его!

— Ой, — ойкнул старик и сделал мне небрежный кивок. — Извини, но мне пора!

— Что?

В переулок ввалился десяток воинов низкого ранга, одетых в простую рабочую одежду.

— Вон он! — закричал один из них, и толпа с воинственным ревом бросилась к нам.

— Я в тебя верю, мой друг! — громко крикнул Кум-Кум и одним прыжком перепрыгнул через стену, оставляя меня с толпой.

— Народ, я не… — попытался я оправдаться, но похоже, слушать они не захотели. Мне в лицо устремилась деревянная дубинка, от которой я довольно легко уклонился. Лишь тогда обратил внимание, что противники все воины, причем очень сильные по меркам внешних витков.