В надлежащем месте были выключены двигатели и поставлены тормоза. Над каждым заправочным колодцем была установлена телевизионная камера; она смотрела в отверстие резервуара под крылом. Механическая рука плавно снимала крышку, вставляла шланг, и включался насос. В каждом баке сенсоры следили, чтобы не было недолива или перелива. Пока шла эта механическая деятельность, все самолеты оставались темными и безмолвными, наглухо задраенными. Кроме корабля командующего. В нем открылся люк, был спущен трап. Человек в форме спустился по трапу и спокойно пошел вдоль заправочной станции. Один из колодцев чем-то привлек его внимание, он подошел и склонился над ним. Башня находилась у него за спиной, лицо и грудь были в тени, и сверток, выскользнувший из-под кителя, упал в колодец незамеченным. Затем он распрямился, оправил форму и пошел к освещенной башне контроля.

Сармиенто, моргая, уставился на офицера и почувствовал легкий стыд за свою неряшливость. Черная форма на госте была отутюжена и безукоризненно чиста, пуговицы сияли золотом. На шее висел мальтийский крест, на груди – ордена, один глаз был закрыт моноклем. Сармиенто смущенно встал.

– Шпрейхен зи дойч? – спросил гость.

– Прошу прощения, сэр, но я не понимаю, о чем вы говорите.

Офицер скупо улыбнулся, затем продолжал на португальском с сильным акцентом:

– Я пришел подписать квитанцию, – сказал он.

– Да, это было бы замечательно. – Сармиенто махнул в сторону компьютерного банка. – Но этого нельзя сделать, пока полностью не завершится дозаправка.

Офицер коротко кивнул и стал вышагивать взад-вперед по станции. Сармиенто нашел себе важную работу. Когда зазвенел звонок, и заполненная форма выскочила из паза, оба повернулись.

– Здесь и здесь, пожалуйста, – сказал Сармиенто, показывая нужные места и даже не глядя на бумагу. – Большое спасибо. – Он оторвал нижнюю часть квитанции и вручил ее, и с радостью проследил, как гость поворачивается и шагает к поджидающему его самолету. Только когда тот оказался на борту, Сармиенто взглянул на формуляр. Странные имена бывают у иностранцев. Трудно прочитать угловатые буквы... Похоже, Шикльгрубер... Адольф Шикльгрубер.

– Сколько времени? – спросил он требовательно.

– Еще около двадцати восьми минут. Мы будем в воздухе прежде, чем они установят радиоконтакт.

– Они могут опаздывать...

– Они могут опережать время, если наши попутные потоки существуют в действительности. Другого шанса мы не имеем.

Первые самолеты уже покинули полосу и растворились в небе. Последним вылетел самолет командующего. Но вместо того, чтобы выйти на курс, он совершил широкий круг над океаном и вернулся к аэродрому.

– Эта пожарная машина уже возвращается в гараж, – сказал кто-то, когда они на небольшой высоте летели над полосой.

– А остальные люди на станции. Впрочем, один уже в дверях машет нам, – сказал генерал Блонштейн. – Помигайте им на прощание огнями.

Они полетели над океаном к западу. Блонштейн прижал к голове телефоны и молил бога о времени. Все в порядке, никаких посторонних вызовов.

– Достаточно, – сказал он, поднимая красную крышку и нажимая на кнопку.

Сармиенто услышал глухой удар и, взглянув в окно, увидел взлетающую в небо колонну пламени. Ярко горело авиационное топливо. Повсюду звучала сирена тревоги, трещали принтеры, радио громко выкрикивало заранее подготовленные аварийные команды.