В конце концов они оказались в длинном, узком коридоре с железными дверьми камер, пронумерованными белой краской.

— Мужской блок А, камера номер семь. — Надзиратель остановился и выбрал на связке нужный ключ.

Заскрежетал замок. Дверь открылась.

— Моран! — рявкнул Уильямс. — Девушка с передачей.

Фанни не знала, чего ожидать, что и как будет происходить.

Она оказалась в помещении с деревянным полом и голыми кирпичными стенами. Единственным источником света служило небольшое зарешеченное оконце на дальней стене, расположенное почти под потолком, на высоте примерно в семь футов. Вся мебель состояла из подвесной койки, умывальника в углу, маленького столика и табуретки.

Моран сидел за столом, обхватив голову руками — классическая поза заключенного, — и Фанни едва не вскрикнула, когда он взглянул на нее. Полковник не отличался привлекательностью и в лучшие времена, но сейчас, в ситуации крайней опасности, выглядел просто ужасно: блуждающий взгляд, дрожь, пусть и малозаметная, но проступающая и в руках, и в плечах, и на лице.

Глаза не выдали ни намека на узнавание, рот приоткрылся, как будто Моран хотел сказать что-то, но не смог по причине некоего внутреннего паралича.

— Полковник Моран, — негромко сказала Фанни, делая шаг вперед. — Ваш старый друг, полковник Фрейзер, прислал вам эту корзинку и спрашивает, нужно ли вам что-то еще?

— Фрейзер? — Он наморщил лоб, словно силясь вспомнить что-то, и столь очевидны были его растерянность и недоумение, что Фанни на мгновение оцепенела от страха. Что если Профессор ошибся, назвав ей не то имя? Но тут на лице заключенного появилась бледная тень улыбки.

— Джок Фрейзер, — пробормотал он. — Старина Джок. Да, весьма любезно с его стороны. Весьма. — Полковник горько усмехнулся. — Боюсь только, что и старине Джоку не снять меня с виселицы.

Фанни сделала еще шаг вперед и поставила на стол корзинку.

— Сэр, он обещал прислать меня еще раз на этой неделе.

— Передайте ему, что он верный друг.

Она подождала еще немного, потом поняла, что свидание — если это можно так назвать — окончено. Разумеется, ей было невдомек, что содержимое оставленной на столе корзинки подводило черту под тем сроком, что был определен полковнику Морану для пребывания в нашем грешном мире.

Дверь закрылось. Фанни хотелось только одного: как можно быстрее покинуть это мрачное место, но надзиратель не спешил, и она поймала себя на том, что считает до десяти, — привычка осталась с детства и помогала пережить самые неприятные мгновения.

Наконец Уильямс выпрямился и кивнул.

— Возвращаемся. Или желаете что-то еще посмотреть?

— Спасибо, сэр. Я лучше пойду.

Выйдя за тюремные ворота, она едва удержалась, чтобы не побежать; она чувствовала себя преступницей, единственное желание которой — как можно скорее покинуть место заключения. Только бы добраться до дома и смыть с себя все запахи этого жуткого заведения.

Незадолго до шести Мориарти начал одеваться, готовясь к встрече с Элтоном в «Кафе Ройяль». В это же самое время в тюрьме на Хорсмангер-лейн началась пересменка: на службу заступали надзиратели и охранники ночной смены.

Дежурный по мужскому блоку А двинулся по привычному маршруту, обходя вверенную ему территорию, и спустя несколько минут подошел к камере номер семь и заглянул внутрь через маленькое оконце в двери. Представшая его глазу картина зафиксировалась в мозгу не сразу, а когда это наконец произошло, надзиратель резко отдернул голову.