— Ловок! Когда успел научиться? — воскликнул он.

Противник не ответил — только невнятно рыкнул что-то сквозь зубы, снова переходя в атаку.

— Не терпится? — Охтайр стал понемногу отступать. — Держи себя в руках. Надо уметь ждать. Для правителя выбрать удобный момент — крайне важно и…

Он оборвал сам себя — эдак недолго и дыхание сбить. Его противник нападал снова и снова, не давая ни малейшего шанса перейти в наступление. Зрители на трибунах приветствовали каждый его удар. Особенно громко кричали Преданные, переживавшие так, что зрители поневоле заражались их настроением.

Лорд Ровилар вцепился в перила так, что под ногтями выступила кровь. Он молчал и не шевелился, лишь в лице что-то вздрагивало всякий раз, как мечи противников сталкивались друг с другом.

— Отменный боец, — обронил лорд Шандиар, тоже следивший за боем. — Шани, может быть, передумаешь?

— Я исполню свой долг, — девушка нарочно глядела в другую сторону. Ей было страшно, и она сама распаляла себя такими словами. Исполнить свой долг! Это самое главное. Это то, чего от неё ждут…

Ослепительно белая черта на земле ристалища обозначала границу, за которую нельзя переступать. В один прекрасный момент нога Охтайра оказалась в опасной близости от границы, и громкий крик уже готов был сорваться с уст зрителей… Но полукровка каким-то наитием угадал грозящую опасность и увернулся от нового выпада, уходя в сторону и обрушив на меч противника такой страшный рубящий удар, что клинок не выдержал и с маху вонзился в землю.

— Я же говорил — «не спеши»! — усмехнулся полукровка, пиная противника ногой. Тот довольно легко ушел от удара, перекатившись назад и вскочив прыжком. Ни меча, ни щита он так и не выпустил и, оказавшись в результате почти в середине круга, махнул клинком — мол, иди сюда.

— Ах, ты!

Охтайр попробовал снова атаковать своего бывшего начальника, но тот увернулся опять. Из-под глухого забрала, где открытой оставалась лишь глазная щель, послышался гортанный издевательский смех. В нём было мало общего со смехом Рави, но полукровка этого не заметил, списав всё на шлем, искажающий звуки.

— Осмелел, — процедил он. — Смотри у меня…

Два бойца опять закружили внутри круга, то осыпая друг друга быстрыми ударами, то отступая и выжидающе следя за каждым движением противника. Оба уже пропустили по нескольку ударов — остававшийся на ристалище муж леди Аннирель взял на себя роль судьи и следил за поединком. Он уже трижды поднял правую руку, отмечая, что Охтайра зацепило трижды, и четырежды левую — показывая то же самое для сына Наместника. Всякий раз лорд Ровилар болезненно морщился, словно это он пропускал удар.

Примерно на середине боя к высокому лорду в качестве судьи присоединился Доннар. Присутствие судей словно подхлестнуло бойцов — они стали наскакивать друг на друга чаще, рубиться злее. Еще трижды вскинул руку Преданный, отмечая «ранения» наследника, но муж леди Аннирель поднял свою целых пять раз.

— Восемь — семь, — подсчитал лорд Шандиар Изумрудный, кивая своему несостоявшемуся родственнику. — Ваш наследник — отменный боец.

Бывший Наместник Сапфировый только кивнул головой. Он находился в полуобморочном состоянии и молил Покровителей только об одном — чтобы это поскорее закончилось.

— Девять — семь! — воскликнул лорд Шандиар. — Десять! Ого! Шани, ты многое теряешь! Одиннадцать… Эх, пропустил… Ничего! Уже двенадцать — восемь!

На ристалище Охтайр чувствовал гнев и ненависть.