Джузеппе вытащил фотографию Катрин Андерссон и протянул ей. Она немедленно уронила на снимок пепел.

– Нет, – сказала Ханна. – Это была не она. Конечно, не так близко было, а потом, в зеркале много не увидишь, но это была не она.

– А кто?

Она ответила не сразу. Джузеппе повторил вопрос:

– Кто это был, как вы думаете?

– Эльза Берггрен. На сто процентов, правда, не ручаюсь.

– Почему?

– Все было очень быстро.

– Но вы же видели ее раньше. И все равно точно сказать не можете?

– Я ее видела‑то, может, несколько секунд. Она вышла, заметила машину и сразу в дом юркнула.

– То есть она не хотела, чтобы ее видели?

Ханна Тунберг поглядела на него с удивлением:

– И что тут странного? Она в доме, где полуголый мужчина, да к тому же и не муж ей.

– Память работает как фотоаппарат, – сказал Джузеппе. – Видит человек что‑то – и картинка уже в голове. Чтобы что‑то ясно запомнить, необязательно долго смотреть.

– Но бывают и нерезкие снимки, правда?

– А почему вы раньше об этом не рассказывали?

– Вчера только вспомнила. Память у меня не то чтобы очень. Но я подумала – а вдруг это важно? Если только это Эльза Берггрен. У нее тогда, значит, не только с Молином, но и с Андерссоном были дела. И потом, если это и не она была, то уж точно не жена.

– Иными словами, вы не на сто процентов уверены, что это была Эльза Берггрен, но на все сто, что это не Катрин Андерссон?

– Точно так.

У нее опять начался приступ кашля. Она раздраженно придавила сигарету в пепельнице.

Потом перевела дыхание, приподнялась на стуле и ничком упала на пол. Кофейник перевернулся. Джузеппе вскочил в ту же секунду и перевернул ее на спину.

– Она не дышит, – крикнул он. – Звони в «Скорую».

Джузеппе начал делать искусственное дыхание, пока Стефан лихорадочно доставал телефон. Он потом вспоминал все происходящее, как в замедленной съемке. Джузеппе, прильнувший ко рту лежащей на полу женщины и пытающийся вдуть в нее жизнь, медленно поднимающаяся к потолку струйка дыма от непогасшей сигареты в пепельнице. «Скорая помощь» приехала через полчаса. К тому времени Джузеппе сдался. Ханна Тунберг была мертва. Он пошел в кухню и прополоскал рот. Стефан подумал, что он много раз видел мертвых – дорожные происшествия, самоубийства, убийства… Но сейчас он в первый раз осознал, как близка смерть. Только что она держала сигарету в руке и отвечала на вопросы, а сейчас – мертва.

Джузеппе вышел во двор встретить «скорую».

– Все произошло за секунду, – сказал он медику, проверявшему, действительно ли Ханна мертва.

– Мы вообще‑то не перевозим трупы, – сказал тот. – Но не оставлять же ее здесь.

– Двое полицейских могут засвидетельствовать, что она умерла естественной смертью. Я прослежу, чтобы написали рапорт.

«Скорая» уехала. Джузеппе посмотрел на Стефана и покачал головой:

– Просто не верится, что это правда. Что это может быть так быстро. Впрочем, лучшей смерти и пожелать нельзя.

– Только бы не слишком рано.

Они вышли во двор. Собака залаяла. Начинался дождь.

– Что она сказала? Муж ушел?

Стефан огляделся. Машины на дворе не было. Открытый гараж тоже был пуст.

– Скорее уехал, – сказал он.

– Лучше подождем. Пошли в дом, чтобы не торчать под дождем.

Они сидели молча. Собака лаяла без передышки, потом и она замолчала.

– Как ты извещаешь родных о смерти? – спросил Джузеппе.