— Почему ты так решила?

— По-моему, сегодня мне дали ясно понять, что в Комитете я не более чем секретарь. И так считают не только члены Комитета. Реакция миссис Смит была весьма красноречива, когда она узнала о моей профессии. А этим утром я и сама пришла к подобному же выводу. Сегодня я — парикмахерша и секретарша в одном лице, а о том, что окончила колледж, можно забыть.

— Бейли, ты не должна принимать критику миссис Смит так близко к сердцу, — сказал он в тот момент, когда Бейли сворачивала на отремонтированную дорогу, ведущую к дому его родителей.

— Должна! — воскликнула она. — Разве ты не видишь? Пока ты не присоединился к Комитету, пока я не поговорила с миссис Смит, мне казалось, что я на верном пути и все мне по плечу. Теперь я понимаю, что была глупой мечтательницей. — Она затормозила у крыльца и повернулась к Тэннеру. — Тэннер, я наконец взглянула правде в глаза. — Она перевела дыхание. — И чувствую себя дурой.

— Ты не дура и не мечтательница, — решительно возразил Тэннер, но сказанные ею слава как молотом били в его голове: «Пока ты не присоединился к Комитету, пока я не поговорила с миссис Смит, мне казалось, что я на верном пути и все мне по плечу».

Тэннеру стало страшно. История с Эмили повторяется, он, сам того не желая, причинил боль Бейли, непрошено вмешавшись в ее жизнь. Найдя этот Фонд и познакомив ее с миссис Смит, он спровоцировал взрыв. Скорее всего, Комитет, пусть и не так быстро, сам бы вышел на этот Фонд, и тогда Бейли чувствовала и вела бы себя более уверенно. И это его вина, что она ощущает себя проигравшей на всех фронтах, что потеряла веру в себя.

Он обнял ее за плечи.

— Послушай меня, Бейли. Каждый имеет право на мечту. И никто не заслуживает того, чтобы его мечту разрушила высокомерная богачка, далекая от реальной жизни. Ты не должна чувствовать себя сломленной из-за мнения одного-единственного человека.

— Ты думаешь, мне не стоит все бросать?

— Ни в коем случае! — воскликнул Тэннер. — Ты должна продолжать делать то, что делала бы, не появись я в твоей жизни.

Бейли насторожили не столько слова, сколько голос Тэннера и выражение его лица.

— Ты хочешь сказать, что уезжаешь?

— Да. — Он не отвел взгляд. — И как можно скорее.

Но не потому, что ты мне не нравишься, — сказал он, пытаясь донести до нее то, что и сам не до конца сознавал, — а потому что слишком нравишься.

— О да, тогда, конечно, нужно ехать, — с горькой насмешкой протянула она.

— Я — самый плохой выбор, который ты могла бы сделать. И как любовник, и как муж. — Тэннер взялся за ручку дверцы. — Я уже вовлек тебя в дела, которые чуть не разрушили твою уверенность в себе. Вот что я натворил, Бейли, пусть и невольно. Наши отношения стали бы огромной ошибкой. Я настолько сконцентрирован на себе, своих целях и желаниях, что иногда не замечаю ничего вокруг. — Он открыл дверцу. — Я должен исчезнуть, пока еще можно все поправить.

К сожалению, их последний поцелуй не шел у Тэннера из головы.

Ему даже не надо было закрывать глаза, чтобы представить, как мягкие губы Бейли прижимаются к его губам, как в интимном танце сплетаются их языки. А если все же закрыть глаза, то телу становится жарко от воспоминаний и исчезают все сомнения в том, что они должны быть вместе.

Перебрав в памяти вес события и проанализировав их, Тэннер почти поверил, что их встреча была предопределена. И все же была ошибкой. Организовав аудиенцию с миссис Смит, он неумышленно вовлек Бейли в ситуацию, к которой она не была готова, а ведь хотел как лучше.