-  Это что за хрень?

    -  Праздник, - повторил Олег раздельно, - Обрезание Господне. Кстати, как ты его празднуешь?.. Расскажи подробности, а то я как язычник только слышал, а не присутствовал.

    Во взгляде рыцаря появилась холодность, потом отстраненная брезгливость. Контролируемым голосом, преисполненным презрения и вящего достоинства, он произнес раздельно:

    -  Калика, ты что-то путаешь.

    -  Я? - удивился Олег.

    -  Ты, - отрезал Томас. - Нет такого праздника.

    -  Как же нет? - запротестовал Олег. - Ежегодно проводится на восьмой день после Рождества. Я понимаю, тебя часто бьют по голове тяжелым, потому у тебя что-то спуталось, что-то перевернулось, а что-то и вовсе забылось. Давай напомню тебе, я ж добрый: «На восьмой день после Своего Рождества Господь наш Иисус Христос, по ветхозаветному закону, принял обрезание, установленное для всех младенцев мужского пола в знамение Завета Бога с праотцем Авраамом и его потомками...» Это я шпарю по памяти, а если тебе нужна ссылка, то это в Бытие, 17, 10-14; Левит, 12, 3, ну, ты все понял, да?.. Я так и думал. Хорошо иметь дело с образованным христианином. Мне нравится твое выражение лица, сэр Томас! Я вообще-то в восторге. Дальше: «... При совершении этого обряда Божественному Младенцу было дано имя Иисус, возвещенное Архангелом Гавриилом еще в день Благовещения Пресвятой Деве Марии. По истолкованию отцов Церкви, Господь, Творец закона, принял обрезание, являя пример, как людям следует неукоснительно исполнять Божественные установления. Господь принял обрезание для того, чтобы никто впоследствии не мог усомниться в том, что Он был истинным Человеком, а не носителем призрачной плоти, как учили некоторые еретики».

    Томас слушал, набычившись, на калику смотрел исподлобья, с недоверием, но усомниться не посмел, отшельник так мелко не играет, у него ловушки более глубокие и хитрые. Наконец поморщился с такой брезгливостью, словно увидел пьяную женщину.

    -  Господи, Олег!.. - произнес он с высоты седла, словно с небесного трона. - Ну, ты совсем как дите. То ихний Христос, а то наш - британский!.. Ихнего пусть всего наобрезают, это не наше дело, а чтоб нашего Христа да обрезали, как сарацина?... Кто б такого Христа у нас принял?

    Олег смотрел пристально, словно подозревая, что доблестный рыцарь шутит, а это то поле, куда он предпочел бы не вступать, однако лицо Томаса абсолютно серьезно, в глазах несокрушимая вера в свою правоту.

    -  Ну, - пробормотал он в затруднении, - вообще-то ты прав. Просто я как-то не додумался до такого... Дурак я все-таки местами. Как леоперд. Это зверь такой. Вроде кошки.

    -  Видел, - кивнул Томас довольно. - Ты вообще-то спрашивай, спрашивай! Я тебе всю Библию разъясню.

    -  И я узнаю много нового, - согласился Олег. - Сколько живу, всегда удивляюсь. Британская Библия - это что-то, уже вижу. Хотя, конечно, гм... как это доблестные-рыцари приняли своим Богом еврея...

    Томас нахмурился, сказал зло:

    -  Сэр калика, я уважаю твои великие знания... но здесь ты сильно ошибаешься!

    -  В чем?

    -  Не еврей, - ответил Томас твердо, - не еврей он вовсе!

    -  Но как же. - ответил Олег ехидно, - как же не еврей?.. Я тебе что говорил только что про обрезание? Христа вашего обрезали, вам вроде бы тоже надо обрезываться, только вы то ли трусите, то ли еще что...

    Томас слушал с надменно-брезгливой миной, глаза сузились, а нижняя челюсть выпятилась, как таран боевого корабля.