– Я тебе сколько раз говорил – они живы и здоровы.

Он протянул руку и отвел волосы с ее лица, когда она склонилась над младенцем. А потом провел пальцами по лицу до раздвоенной губы. Армун улыбнулась.

Охотнику не полагалось проявлять чувства на виду у всех – и она обрадовалась.

– Ты уверен? – озабоченно спросила она.

– Да. Я же говорил тебе, мургу не умеют лгать.

Потому что каждое их слово есть мысль. Что на уме, то и на языке.

– Я так не могу. Иначе беды не оберешься. – Она рассмеялась и добавила:

– А может быть, и удачи.

– Ты поняла. Мургу приходится высказывать все, что они думают. Когда я разговаривал с их саммадаром и дал ей нож из небесного металла, она обещала мне, что прекратит войну и вернет войско в город. Сказала – и сделала.

Дождь постепенно утих, но с деревьев еще капало.

К вечеру немного прояснилось, и сквозь ветви пробились косые лучи заходящего солнца. Керрик встал, потянулся и принюхался.

– Завтра будет ясный день.

Обрадовавшись окончанию невольного заточения, он взял хесотсан, копье и направился в сторону холма у стоянки. Арнхвит окликнул его – Керрик жестом позвал сына за собой,

Арнхвит трусил возле отца, держа наготове маленькое копье. Охотничьему делу его учили Харл и Ортнар, и в свои семь лет он умел идти по лесу совершенно бесшумно – не то что отец.

В кустах послышался шорох, оба замерли. Заметив небольшого зверька, Арнхвит быстро метнул свое копье.

– Элиноу! – объявил он. – Я успел заметить пятна на шкуре. И чуть не попал.

Он побежал за копьем. Мясо элиноу, некрупных и подвижных ящеров, люди находили вкусным. Имя существа Арнхвит узнал от самцов у озера и теперь правильно выговорил его на иилане'. Но теперь он все реже и реже прибегал к этому языку – незачем было,

Добравшись до вершины холма, отец с сыном посмотрели в сторону моря, на крохотные островки за лагуной. С моря на их берега набегали пенистые волны – шторм еще не кончился. Океан как обычно был пуст.

Иилане' из города еще ни разу не появлялись здесь.

«А что если охотницы снова приходили к Круглому озеру? – подумал Керрик. – И если приходили – что стало с самцами?»

– Искупаемся? – спросил Арнхвит на марбаке.

– Поздно, слишком темно. Сходим утром, заодно и рыбы наловим.

– Не хочу рыбы.

– Придется есть рыбу, если больше ничего не останется.

С тех пор как они покинули озеро, рыбу они ловили редко. Должно быть, потому, что слишком много ее съели. Но мысли об озере не оставляли Керрика, и он прекрасно знал почему. Что там случилось после их ухода? Проклюнулся ли молодняк – или как там это называется у иилане'? Если проклюнулся, то жив ли Имехеи? Эти думы не давали ему покоя все последние дни. Если Имехеи погиб, значит Надаске' остался один, и ему не с кем даже поговорить. А ведь оба не закрывали рта, даже если никто не слушал. А уж в обществе друг друга тем более. Что с ними случилось?

Они вернулись на стоянку еще до темноты, поели и принялись обсуждать планы на следующий день. Харл согласился, что искупаться и наловить рыбы хорошая идея. Редко открывавшая рот Даррас попросила взять ее с собой.

– Возьми ее, – сказал Ортнар. – Армун умеет пользоваться стреляющей палкой, да и моя копейная рука еще не ослабела. Здесь нам нечего бояться.

Слова Ортнара все решили. Теперь Керрик знал, что делать. Перед сном наедине с Армун он привычно делился с ней мыслями.

– А ты знаешь, как саску отмечают время? Оказывается, они не считают дней...

Она что-то пробормотала сквозь сон.

– Саноне рассказал мне, как они это делают.