— Нет. На меня он уже насмотрелся. Я думаю, что он не хочет видеть никого, кроме тебя.

— Ты тот самый парень, о котором все время спрашивает Феликс?

Медсестра наморщила лоб, присматриваясь к Дэну. На ее табличке с именем значилось «Грейс».

— Да, это я. Мы познакомились в летней школе.

— Ему уже было гораздо лучше, — вздохнула медсестра. Они повернули за угол, и вестибюль с миссис Шеридан скрылся из виду. — К нему почти никто не приезжает, не считая родителей. Иногда наведывается кто-нибудь из учителей. Я уверена, что он обрадуется, увидев друга. Его палата вон там, чуть дальше. Ты Дэниел, верно? Он все время о тебе говорит.

— Дэн, — невольно поправил ее он, — но… ну да. Правда? Это… удивительно. Что он обо мне говорит?

Медсестра была ниже ростом, и, чтобы посмотреть ему в глаза, ей пришлось поднять голову. Прислонившись к дверному косяку, она усмехнулась.

— Много хорошего. Говорит, что ты всегда был очень добр к нему и что ты один из немногих настоящих друзей, которые у него когда-либо были.

Лицо Дэна вспыхнуло. В последнее время он редко вспоминал о Феликсе, а когда это и случалось, то его воспоминания были далеко не самыми приятными. Он замедлил шаги и, ощутив, что его ладони снова взмокли, сунул руки в карманы. Возможно, ему следовало приехать раньше, проявить какую-то заботу о Феликсе.

Сестра Грейс деликатно кашлянула и кивнула на дверь.

— Готов войти?

— Конечно…

— У нас, разумеется, существуют определенные правила, — снова заговорила она, извлекая из кармана электронный ключ. — Нельзя прикасаться к пациенту, нельзя ничего у него брать и выносить отсюда. Конечно же, мы будем наблюдать за свиданием, на тот случай, если он перевозбудится или огорчится. Я должна услышать подтверждение того, что ты понимаешь эти правила.

— Я понимаю, — произнес Дэн.

Он встревоженно сглотнул. В последний раз он видел Феликса в операционной, где между ними мелькал скальпель. Медсестра приложила электронный ключ к замку, и дверь негромко загудела. Раздалось шипение, затем щелчок, и тяжелая белая дверь распахнулась. Они шагнули в небольшую прихожую с несколькими пластиковыми стульями и стеклянным окошком в примыкающую к прихожей палату. Дэн увидел Феликса, на нем была белоснежная фланелевая пижама в голубую полоску. Он сидел на стуле, и его руки были сложены на коленях поверх клетчатого одеяла. Отсутствующим взглядом он смотрел в настоящее окно, забранное решеткой.

Это был совсем не тот собраный и подтянутый Феликс, которого запомнил Дэн. Казалось, он усох и от накачанных за лето мышц на его хрупком теле практически ничего не осталось. Весь вес, который Феликс набрал с помощью строгой диеты и регулярных тренировок, теперь его как будто обременял, вялой массой увлекая к полу.

Медсестра отворила еще одну снабженную электронным замком дверь и впустила его в палату. Дэн услышал, как зашипела и щелкнула, затворившись у него за спиной, дверь. Ему показалось, что весь воздух внезапно покинул эту небольшую комнату, оставив их в прохладной, герметично запечатанной коробке.

Феликс даже не обернулся, когда он вошел, хотя Дэн увидел, как уголок его тонких губ приподнялся в усмешке.

— Привет, Дэниел Кроуфорд, — спокойно произнес Феликс. — Я тебя ждал.

Недалеко от того места, где, глядя в окно, сидел Феликс, стоял свободный стул.

Войлоком эта палата обита не была, но и гостиной Дэн ее не назвал бы. Все здесь было пропитано запахом антисептиков — одним словом, тут пахло, как в школьном туалете. И все предметы были абсолютно безликими — белыми или бледно-голубыми, за исключением одеяла на коленях Феликса.

— Привет, — произнес Дэн и, преодолевая неловкость, направился к стулу.