— У нее теперь будет свой дом и свой муж, так что… дружбе с Лукой настанет конец.

— Никакой дружбы, в том смысле, который вы имеете в виду, не было. — Отставив чашку, Эми твердо посмотрела в горящие прежней ненавистью миндалевидные глаза Анджелы. — И я не уверена, что она вообще когда-нибудь говорила вам об этом.

— Ну конечно же говорила, — не моргнув глазом ответила Анджела. — Но так или иначе, теперь это уже не имеет значения. Она выходит замуж, а вы улетаете домой. Так что нет никакого смысла…

— Постойте-ка. — Голос Эми прозвучал слишком высоко, но она не в состоянии была реагировать на происходящее столь же холодно и отстраненно, как Анджела. — Если Франческа солгала тогда, она должна отказаться от своих слов в присутствии меня и Луки.

— С какой стати? — Впервые за все это время Анджела казалась по-настоящему рассерженной. — Все уже позади, кончено! Хотя, может быть, я не совсем правильно поняла ее…

— Тогда я выясню это при нашей с ней встрече.

— Нет! — Напускное спокойствие окончательно испарилось. Анджела вскочила, отшвырнув чашку и расплескав кофе. — Я не хочу, чтобы ее расстраивали понапрасну.

— Прекратите, Анджела! — Теперь Эми была уверена, абсолютно уверена в том, что Анджела лгала. Это было написано на ее искаженном яростью лице. — Вы автор этого романа, не так ли? А совсем не Франческа. Это непростительно!..

— Непростительно? — Анджела, несомненно, поняла, что ее загнали в угол, что последняя попытка заставить Эми поверить ей не увенчалась успехом, и, вызывающе подняв голову, бросила на Эми уничтожающий взгляд.

— Это вы должны просить у меня прощения! Вы пытались занять мое место возле матери, восстановили против меня Пьетро, но это я член семьи Джерми, я, а не вы! Как может Лука любить вас, любить по-настоящему, если вы дали умереть его сыну? Да он вздохнул с облегчением, когда вы покинули Италию!

— Смерть Доменико была внезапной, ничьей вины в этом не было, — прошептала Эми, вставая с кресла.

— А вот я, я, которая была бы прекрасной матерью, никогда ею не стану. — Анджела коснулась плоского живота. — Что-то не в порядке здесь… — С каждым словом она говорила все громче и громче и теперь уже кричала с дикими, безумными глазами. — Вы позволили своему ребенку умереть, но для всех по-прежнему оставались «бедняжкой Эми»! И было бы несправедливо дать вам шанс заиметь другого ребенка от Луки! Это просто нечестно!

— Анджела…

— И вы еще имели наглость заявить, что я позорю своего мужа, что я не женщина! — Анджела тяжело дышала, слова лились из нее нескончаемым потоком. — Но есть мужчины, которые могут сказать вам, что я женщина, и какая женщина!..

— Остановитесь…

— «Остановитесь»! — злобно передразнила она. — Как вы могли поверить в то, что ваш муж завел любовную связь, Эми, как могли?! Это Лука-то. Боже мой! Я не ожидала, что вы окажетесь столь близоруки, но обмануть вас оказалось так просто — так просто и приятно. Вы уже решили, что заняли мое место в их сердцах, но я выиграла. Выиграла, не так ли? Я никогда не делюсь с другими тем, что принадлежит только мне. Теперь вы это поняли?

— А теперь послушайте меня. — Эми с трудом удавалось стоять прямо. — Мне очень жаль, что вы не можете иметь детей, Анджела, ужасно жаль, но вы никогда об этом не говорили, откуда же я могла знать? И у меня даже мысли не было занять ваше место в семье.

— Лгунья! — выкрикнула Анджела.