— Черт побери!

— В чем дело?

Он медленно покачал головой.

— В последние пару часов я изо всех сил старался вести себя подобающим образом и поглубже запрятать скелеты у себя в шкафу, а вы тем временем, наверное, думали, что старина Льюис — скучнейший на свете тип.

Она рассмеялась.

— Вовсе нет. Значит, у вас все же есть скелеты?

— Парочка. Дядюшка, сбежавший в Ирландию, — о, и еще один из моих предков, по легенде, бросил свое судно и поселился в Шанхае. Надо будет как-нибудь поехать в Китай, проверить, нет ли у меня там родни. Как видите, я не принадлежу к высшему обществу, Фредди.

— Я тоже. — Ей было приятно ощущать с ним некоторое родство.

— Иногда мне кажется, — заметил Льюис, — что у некоторых людей есть что-то вроде списка контрольных вопросов.

— Что вы имеете в виду?

— Я говорю о людях вроде Марсель и ее компании. Титулованные родители — галочка. Родовые развалины в Уилтшире — галочка. Портреты предков — галочка. Моя мать умерла, когда мне было два года, отец сбежал годом раньше. Меня вырастили три мои тетки. Тетушка Флорри, владелица паба в Бермондси, тетушка Лол, танцовщица, и тетушка Кейт: она была учительницей — о да, и заодно коммунисткой и пацифисткой. Я переезжал от одной к другой: к тетушке Флорри, когда тетушка Лол уезжала на гастроли, а потом к тетушке Кейт, потому что дядюшка Мортон вновь запивал.

— И у кого вам нравилось больше всего?

— У Кейт. С ней было спокойней. Она приохотила меня к чтению, водила по музеям и картинным галереям. Она добилась, чтобы я получил стипендию в хорошей школе. Без нее из меня ничего бы не вышло.

Фредди покачала головой.

— Я в это не верю. Похоже, вы очень энергичный человек, Льюис.

— Да, я не люблю стоять на месте, это верно. Так или иначе, но Кейт умерла от пневмонии, когда мне было шестнадцать. Я был в школе, когда это случилось. Ужасное потрясение. Бедняжка Флорри отправилась на тот свет пару лет назад. В ее паб попала бомба — она была в бомбоубежище, но до того расстроилась, что вскоре умерла. Лол еще до войны уехала в Америку. Периодически я получаю от нее весточки. — Он затушил сигарету. — Мне кажется, что между людьми вроде Джека и Марсель протянуты невидимые нити. Похоже, у них всегда есть что-то вроде… спасательной сетки.

— Вас это задевает?

— Вообще-то нет. — Он откинулся на спинку стула, глядя на нее. — Давайте-ка проверим, много ли между нами общего. Назовите три ваших любимых фильма, Фредди.

Она прищурилась, а потом начала перечислять:

— Касабланка… Газовый свет… такой упоительно страшный… о, и Вперед, путешественник. У меня не хватило носовых платков.

— Не Унесенные ветром? Женщины всегда говорят Унесенные ветром.

— Скарлетт слишком уж экзальтированная — будь мы с ней подругами, я бы быстро от нее устала.

— А песни?

— Так нечестно. Сейчас ваша очередь, Льюис. Хотя ладно, вот: «Ревность» — обожаю танго. И «Яблоневый цвет». Сентиментальная, но мне нравится. А еще «Пока течет время».

— Из-за Касабланки.

— Совершенно верно. — Она взглянула на пианино. — Жаль, что нет музыки.

— Вы умеете играть?

— Боюсь, что нет. А вы?

Он покачал головой.

— Правда, тетушка Лол научила меня петь.

Льюис начал напевать: сначала тихонько, потом все громче — мелодию «Пока течет время».