Делом первостепенной важности для Кристиана было защитить женщину, которую он держал в объятиях.

«Жизнь одного человека никогда не должна быть превыше жизни многих».

Не должна. Но в случае с Адарой он готов был поступиться интересами всех остальных, чтобы уберечь ее от страданий. Вздохнув от сознания этого, он поцеловал ее в макушку и разомкнул объятия.

— Сегодня нам предстоит много дел. Адара с подозрением посмотрела на него:

— Почему у меня такое чувство, что с тобой что-то не так, Кристиан?

Усилием воли он заставил себя ничем не выдать то, что должно было произойти.

— Как это?

Ее темные глаза испытующе смотрели на него.

— Не знаю. Но я чувствую, что ты что-то от меня скрываешь.

Она была женщиной, обладавшей развитой интуицией. Нет, поправил он себя. Она была женщиной, которая слишком хорошо его знала.

Кристиан приложил ладонь к ее нежному лицу.

— Не тревожься. Я просто беспокоюсь оттого, что в горах, я уверен, затаились враги, чтобы напасть на нас из засады.

— И всего-то? А я уж было подумала, что тебя беспокоит действительно что-то серьезное. Но что такое пара сотен безумных изуверов, жаждущих убить нас ради удовольствия вероломного узурпатора? В самом деле ничего. Я теперь даже и не знаю, что может вызвать у меня тревогу.

Он рассмеялся над ее шуткой. Она была яркой и храброй женщиной, каких мало на свете. Как так вышло, что ему посчастливилось заполучить ее в жены, он не знал, но был безмерно рад этому.

К ним подъехал Люциан, и Кристиан передал Адару на попечение ее шута, а сам отправился еще раз потолковать с Йоаном и Коррин об их плане.

Если Адара узнает, что он намеревается сделать, то она, вне всяких сомнений, никогда не простит его. Именно поэтому он должен тщательно и спокойно обдумать свой план.

Адара не могла избавиться от ощущения, что что-то не так. Кристиан отсутствовал весь вечер и часть ночи, составляя план вместе с Фантомом и Йоаном.

Пока она лежала в кровати, поджидая Кристиана, уже наступила глубокая ночь. Снаружи до нее доносились приглушенные голоса мужчин, готовящихся ко сну. Все их разговоры только и были что о предстоящей им назавтра битве.

Это внушало ей ужас. Что будет? Все эти месяцы война представлялась ей чем-то далеким и неопределенным. Теперь она стала для нее чересчур реальной. Перед ее мысленным взором стояли лица людей, к которым она успела привязаться. Завтра любой из них может погибнуть.

И в этом будет виновата она одна.

Эта мысль леденила кровь и страшила ее. Она требовала от них всех жертвы, которую никто из них не был обязан приносить.

— Будь ты проклят, Селвин, — шепотом сказала она, ненавидя человека, который толкал их на это.

— Все еще не спишь?

Повернув голову, она увидела Кристиана, который приближался к ней.

— Нет. Я гадала, ляжешь ты сегодня спать или нет.

— Нам нужно было многое обсудить.

Адара не проронила больше не слова, пока он раздевался и укладывался в постель. По обыкновению, он лег рядом с ней и положил руку ей на живот, чтобы почувствовать, как шевелится ребенок.

— Он сегодня много двигается.

— Да, — с улыбкой молвила она. — Он очень похож на своего отца — всегда в движении. Он толкается вот уже несколько часов.

Кристиан погладил ее раздувшийся живот нежнейшим из прикосновений.

— Я чувствую, как его пятка упирается мне в руку.

— А я чувствую, как его пятка упирается мне в мочевой пузырь.

Он рассмеялся:

— Он делает тебе больно?

— Нет, ничуть.