Поэтому мне не было жаль тех, кому сегодня суждено расстаться с жизнью. Пусть дохнут. С их смертями, мир лишь станет немного чище.

К охране арсенала я подошёл лично, сопровождаемый лишь одним Служителем, который играл роль кого-то вроде личного порученца. И вот тут впервые пришлось пустить в ход огнестрельное оружие — солдаты из числа нейтралов среагировали на атаку неожиданно резво и едва сами меня не подстрелили. Смертельным ранение конечно не стало бы, но точно снизило бы мою подвижность.

Артефакты связи внутри Обители были под запретом — Орден предпочитал самые обычные телефонные линии. Потому я воспользовался ближайшим узлом связи, чтобы сообщить всем служителям Тафро прекрасную новость — их господин приказывал подавить зреющий переворот, нанеся для этого превентивный удар. Заодно дал команду сообщать всем, что мы лишь действуем заодно с воинами Рикенуса, которые носили фиолетовую форму. А нашей целью является подавление мятежа иных Надзирающих, к которым примкнула часть гарнизона.

Следом воцарился кровавый хаос. Рявкали винтовочные выстрелы, рвались гранаты, звенела сталь. А я со своим отрядом, состав которого динамично обновлялся, пробивался к верхушке пирамиды, где должны были заседать иные члены Совета.

Поначалу всё шло неплохо — мы с боем преодолели полтора десятка ярусов, буквально шагая по трупам врагов. Но потом остальные группы наладили коммуникации и всё стало намного сложнее. Не так просто прорвать оборону превосходящего по численности противника, когда ты можешь использовать только обычное оружие и не способен задействовать собственную силу.

В какой-то момент я понял, что наступление окончательно завязло. Со мной было около полусотни бойцов в алой форме, которые сейчас перешли к круговой обороне. Нам вроде бы стоило пробиваться наверх, но ближайшая лестница была под плотным огнём противника — там находилась группа, которая насчитывала не меньше пары десятков человек. Впрочем, вполне вероятно их было куда больше. Переместиться к другой мы тоже не могли — нас со всех сторон блокировали вражеские солдаты, которых на этом ярусе собралось не меньше сотни. Более того — даже на лестнице, которая вела вниз, объявилось несколько Служителей в зелёной форме. По сути, мой отряд оказался полностью заблокированным.

Патронов пока хватало, но это не играло большой роли — у другой стороны боеприпасов тоже было более чем достаточно. Радовал хотя бы тот факт, что тут отсутствовало автоматическое оружие. Даже обладая столь большими ресурсами, иерархи Ордена решили, что обработка громадного количества патронов для автоматов или пулемётов — не самая лучшая идея. Конечно, окажись нечто подобное в моих руках и всё было бы несколько проще. Но с другой стороны, у врага бы оно тоже было. И нас бы остановили ярусов на пять ниже, чем сейчас.

Я остановился около стены, сжимая в руках винтовку. Даже не помню, когда последний раз настолько часто использовал огнестрельное оружие смертных. Пожалуй, что никогда. Но сейчас оно ничем помочь не могло — даже если мы каким-то чудом поднимемся ещё на один этаж, то застрянем на следующем. Не говоря о том, что численность моей группы сократится, как минимум на полтора десятка человек. В итоге нас просто возьмут в тиски и раздавят.

Прокручивая в голове воспоминания Тафро об устройстве пирамиды, я пытался найти какой-то выход. К моему сожалению, никаких секретных проходов тут не было. Но зато имелось кое-что иное. Целый ярус, выделенный для экспериментов порождению Эребуса, чьи глаза светились чёрным.