Каван, мой заместитель, приехал в Кар-Свос накануне помолвки Кайнвин и привез с собой сорок копейщиков. Галахад отослал их назад, решив, что в Силурии ему хватит оставшихся двадцати. Силуры, судя по всему, смирились с поражением, гибелью короля и поборами, которыми обложили их победители. Каван рассказал, что Энгус Деметийский, ирландский король, обеспечивший Артуру победу в Лугг-Вейле, забрал условленную долю рабов и сокровищ, еще столько же взял без спроса и отбыл восвояси. Силуры от души радовались, что их королем станет прославленный Ланселот.

– Они его ждут не дождутся, сукина сына, – объявил Каван, разыскав меня в доме Кунегласа. Он почесал блошиный укус под бородой. – Ну и дыра же эта Силурия.

– Воины у них что надо, – заметил я.

– Ну да, готовы драться как львы, лишь бы подальше от дома. – Он фыркнул. – Кто тебя расцарапал, господин?

– Колючки. Мы охотились на кабана.

– А я думал, ты тут без меня женился и жена раскорябала тебе физиономию в первую же брачную ночь.

– Я и впрямь скоро женюсь.

Мы вышли из дома на солнечную улицу Кар-Своса. Я рассказал, что Артур предложил мне стать его свояком и защитником Мордреда. Каван порадовался вести, что я скоро разбогатею. Он перебрался в наши края из Ирландии в надежде добыть богатство копьем и мечом, но золото в его руках не задерживалось из-за страсти к игре. Каван был в два раза старше меня, приземистый, широкоплечий, седобородый; руки его сплошь покрывали браслеты, которые мы выковывали из оружия побежденных врагов.

По поводу невесты, которая должна была принести мне дорогое приданое, он высказался тактично:

– Не красавица, как ее сестра.

– Верно, – признал я.

– А ежели честно, – продолжал Каван, забыв про такт, – то страшна, как мешок жаб.

– Дурнушка, – согласился я.

– Однако из дурнушек выходят самые хорошие жены, господин, – объявил Каван. Сам он ни разу не женился, хотя женщины у него были всегда. – И она принесет богатство нам всем, – довольно заключил он.

Ради этого я и собирался жениться на бедняжке Гвенвивах. Здравый смысл советовал не полагаться на свиное ребрышко, долг же требовал вознаградить моих воинов. Они лишились почти всего имущества при падении Инис-Требса и отважно сражались против Горфиддида в Лугг-Вейле. Видят боги, они заслужили большей благодарности от своего предводителя!

Я приветствовал воинов, ожидавших, когда их разместят на ночлег, и порадовался, увидев среди них Иссу, лучшего из моих копейщиков; этот жизнерадостный деревенский силач в бою защищал меня справа. Я обнял его, потом выразил сожаление, что не приготовил подарков.

– Наша награда близка, – добавил я и оглядел десятка два девушек, которых мои бойцы вывезли из Силурии, – хотя, как я погляжу, кое-кто из вас уже обзавелся наградой.

Они рассмеялись. Подруга Иссы была смазливая темноволосая девчушка лет, наверное, четырнадцати. Он с гордостью представил ее мне.

– Скарах, господин.

– Ирландка? – спросил я.

Скарах кивнула.

– Я была рабыней у Лэдвис, господин. – Она говорила на ирландском, языке, похожем на наш, но, как и имя, сразу выдающем ее происхождение. Я догадался, что люди Гундлеуса захватили ее во время набега на земли короля Энгуса. Большая часть рабов-ирландцев была из таких же поселений на западном берегу Британии, хотя, полагаю, никому еще не удалось добыть невольников в Ллейне.