— А с какой стати мне это подписывать?

— Потому что тогда я отправлюсь домой к своей семье, а не к вашей, — сказал Беда.

Председатель поёжился и поставил подпись.

— Да, боюсь, что вы на такое способны. Я знаю, что вам промыли мозги, и вы убиваете без всяких сомнений. Но скажите, если Балябин завтра прикажет убить вашу собственную семью, будете ли вы об этом сожалеть?

— Сомневаюсь, господин председатель, — Виктор, не убирая игломёт, открыл верхний ящик стола и показал на наградной пистолет. — Не окажите ли вы услугу?

— Вы не оставляете мне выбора, господин убийца, — Чир взял пистолет и проверил патронник. — Полагаю, вы не дадите мне шанса выстрелить в вас?

— Ни единого, господин председатель. И всё же я очень впечатлён вашей отвагой.

— Отвагой? — Чир усмехнулся. — Смотрите, как трясутся мои руки.

— По сравнению с Рутеном или Торегросой вы настоящий мужчина. И если хотите знать моё мнение, вы не такой себялюбивый подлец, как остальные. Альянс многое потеряет при вашей смерти.

— Возможно, но даже после моей гибели Корпорация будет уничтожена. Процесс запущен и война будет быстрой. Это будет сложная жизнь, но жизнь, а не танец всего человечества под дудку психического больного человека, которым является Балябин, — Чир положил пистолет на стол. — Вы не поможете? Я боюсь боли.

— С удовольствием. Это будет быстро. Но сначала… что вам снится, господин Первый Председатель Бао Чир?

— Тебя сильно били вчера, — протянул Блоха через передатчик. — Если я просто сделаю обычный запрос на начальника тайной полиции, меня самого быстро вычислят. Тут я не смогу тебе помочь.

— Жаль, — сказал Виктор и зевнул. — Но если я выйду на ван Дина… я получу доступ к Немезиде и к базам дигеринов…

— Нет, как только он умирает, его ключ станет недействительным.

— Значит, нужно заставить его сделать всё самому, а это будет сложнее. Как бы на него выйти…

— Один человек поможет…

— Я не пойду к Сове!

— Дослушай до конца. Твои вчерашние похождения стали общественным достоянием, их не смогли скрыть. Все знают, что в клубе убили дигерина, и не простого, а дальнего родственника императора… и знаешь, что в итоге случилось?

— Ну говори, — не выдержал Виктор. Над головой промчалось что-то тяжёлое и мост, под которым он разместил своё убежище, заскрипел и задрожал.

— В общем, это всё тёрки между Гвардией, Банком и тайной полицией. Император решил, что его родственника грохнули мутахавиры или поспособствовали этому. Гвардия в опале, императора теперь охраняют стража-бастанджи и армейцы, а наш генерал… Сова разжалован и отправлен на пенсию сегодня ночью. Грубо говоря, ты вчера помог дигеринам победить Гвардию.

— Это не было моим намерением.

— Неважно. Сова в опале до конца своей жизни. Так что зря он тогда был так уверен, что…

— Ладно, пойду к нему, — согласился Виктор. — У старого психопата должен быть хороший компромат на всех… вот только за ним же наверняка же слежка?

— Поэтому тебе понадобится помощь. Айзек уже поехал к тебе.

— Только не он, — промычал Беда. — Конец связи, старик.

— Натан сегодня весь день на работе, помочь не сможет, — сказал Медведь. — С тобой только я.

— Хорошо, но на операции даже не вздумай пикать, как ты меня ненавидишь и хочешь убить, — ответил Виктор.