— Я не проиграю! Мне нельзя проигрывать!

Он встал на ноги. Виктор держал его на прицеле игломёта, но шкура Судьи слишком толстая, чтобы её можно было пробить иглой. Только в упор, прямо в пасть.

— Если ты опять победишь, — Романов сделал несколько шагов. — Всё будет кончено.

Он замахнулся, но тяжёлый панцирь на его спине начал перевешивать. Судья пытался сохранить равновесие, но Виктор прыгнул вперёд и толкнул. Всё равно, что толкать танк, вот только этот танк едва держался в этом положении. Тиберий Романов упал на спину и стал таким же беспомощным, как обычная перевернувшаяся черепаха.

Над головой пролетел гравилёт, но Виктор его игнорировал. Охране запрещено вмешиваться, но если они нарушат приказ, он успеет устранить цель… цель, разве не это самое важное в его жизни?

— Я тебе жопу надеру, — угрожал Судья напоследок, силясь достать Виктора лапами и хвостом, но уже не мог.

Беда забрался на него сверху и подошёл к голове. Тиберий тут же спрятал её в панцире, но это ему не поможет. Виктор приготовил игломёт.

— Неужели я опять проиграл? — прохрипел Романов и вытащил голову. — В следующий раз будет иначе.

— Смерть пришла, а я умру вскоре после тебя, — сказал Виктор и приготовился стрелять.

— Постой! — раздался окрик и Беда обернулся.

Гравилёт сел неподалёку, из него высунулась женщина в костюме офицера бастанджи. Это она!

— Это я тебя нужна, — сказала Кейт Адалет, убийца его сына.

— Именно ты, — шепнул Виктор.

Цель — Тиберий Романов, билась настойчивая мысль в голове. Цель должна умереть, как всегда готовили Беду. Он уничтожил все свои цели, разве что Сова смог отсрочить свою гибель на десять лет.

Беда спрыгнул с массивного панциря Верховного Судьи. Цель жива и должна умереть, так написано в досье, в приказе, так сказал Балябин, так билось в голове. Цель важнее всего, нужно вернуться и убить её, только потом приступить к уничтожению остальных.

Цель — Тиберий Романов, Верховный Судья Турсулунских Кланов. Но это больше неважно. Это никогда и не было важным. Всё ещё оставалось желание вернуться и добить раненую черепаху, но чем дальше Виктор отходил, тем более несущественным оно становилось. Скоро это желание совсем исчезло, как в тот раз, когда Сова выторговал себе жизнь. Большая Черепаха никто, больше она его не интересует. Так же, как те, кто умер от рук Виктора, и те, кто умер по его вине. Как его единственный сын, жена и друзья.

Всё это стало несущественным, есть только Виктор, его оружие, и та женщина, что убила его сына. Она его главная цель. Как когда-то он делал всё, чтобы жена и сын ни в чём не нуждались и никогда не оказывались в опасности, так и в последние дни, когда он уничтожал цели. Но все эти убитые люди не были целями, они были лишь препятствиями на пути к главной. Они не важны, важна лишь её смерть. Что-то в голове пыталось сопротивляться, говоря, что главная цель — это Тиберий Романов, но Беда легко отбросил мысль. Она больше не имела значения.

— Думаешь, что я тебя прощу? — спросил Виктор, целясь в женщину прямо на ходу. — Думаешь, что я убил достаточно и готов отказаться от всего? Нет, убью и тебя. Зачем ты пришла?

— Я кое-что поняла, — сказала Кейт Адалет, глядя на ствол игломёта. — Я по-настоящему верила в своё дело, но однажды нарушила присягу и убила невиновного.

— Твои извинения не помогут. Мёртвым плевать на извинения.

— Я знаю. Но ты потерял всё, что у тебя было, а я потеряла свою веру. Я верила, что делаю этот мир лучше и защищаю общество. А на самом деле это оказалось совсем не так, но я выполню то, ради чего стали дигеринов.

— Неважно, всё это неважно, — сказал Виктор. — Все эти сожаления не стоит ничего, они — это сон.