– Ла-а-адно!

Девушка улыбнулась:

– Вот что, Леша. Ты мне свой номер скажи, ну, трубки. И мой запиши.

Молодые люди обменялись телефонами.

– Ну, наконец-то сообразили! – язвительно прокомментировал Вовка. – Ну что, идем или так тут и будем стоять? Лешке-то еще ехать вообще-то!

– Да, да, идем.

Простившись, Олеська и Вовка быстро пошли в деревню. Лешка посигналил им дальним светом фар, завелся и, развернув машину, медленно поехал обратно. С обеих сторон дороги снова потянулся лес. А впереди, за поворотом, показался свет! Интересно, кто бы это мог быть?

Одна! Одна фара! Мотоцикл! Участковый! Вот, черт, и принесло же. Не сидится же людям дома в этакую непогодь.

Алексей специально не прибавлял скорость – как ехал, так и ехал. А мотоцикл вдруг застыл посреди дороги, замигал фарой – явно требовал остановиться.

Притворившись, что ничего такого не замечает, Лешка взял правее… еще правее… еще… Пока не угодил в кювет! А когда сообразил, где оказался – так уже поздно было!

Бумм! Плюх!

Хорошо, похоже, ничего не разбилось, не повредилось.

У двери нарисовался участковый в непромокаемом плаще, накинутом поверх милицейской формы с погонами старшего лейтенанта:

– Здравия желаю, Аграфена Федотовна! А я как раз к вам и еду… Ого!

Милиционер, наконец, разглядел Лешку. А куда ж тому деваться – и хотел бы выскочить, убежать, да правую дверь заклинило, вот ведь непруха какая!

– А вы кто такой, молодой человек? – участковый осветил Лешкино лицо фонариком. – О! Кажись, узнал! Вы что же это, то казенные трактора в болоте топите, то на чужих машинах посреди ночи разъезжаете? Ай-ай-ай, нехорошо!

– Да уж чего хорошего, – ничуть не смущаясь, согласился Лешка. – Бабуся попросила за ней к утру в город приехать, к электричке. Вот – еду. Вернее, ехал, а как теперь отсюда выберусь – даже и не знаю! И что теперь скажу Аграфене Федотовне?

– Так вы ей что, родственник?

– Племяш двоюродный.

Лешка чувствовал в себе некий кураж, которого никогда раньше не ощущал. И слова с языка сыпались, и целые фразы – как будто не он сейчас был виноват, а этот, неизвестно откуда взявшийся участковый.

– Ну, господин старший лейтенант? – выбираясь наружу, с напором спросил Лешка. – Кто ж мне теперь машину вытащит, вы, что ли?

– Ну… попробовать можно, – участковый явно смутился. – Да тут неглубоко, выедет… Ты погазуй, а я подтолкну!

Алексей так и поступил, как советовали – забрался обратно в кабину, погазовал. А старший лейтенант тем временем добросовестно подталкивал сзади.

– А ну, навались! А ну еще! И-и-и-и… раз! И-и-и… Два! – высунувшись из двери, весело командовал Лешка.

И, видать, неплохо командовал, потому как на четвертый толчок и сам почувствовал, как машина нехотя, еле-еле, а все ж таки выбирается на дорогу.

Выбравшись, вышел, пожал участковому руку.

– Ну спасибо, товарищ старший лейтенант!

– Не за что… Секундочку! На доверенность вашу взглянуть можно?

А уже под утро со скрипом распахнулась дверь, и чей-то громкий голос издевательски проорал прямо в лицо:

– Подъем, господин старший тавуллярий! Извольте следовать на допрос.

И перед самыми глазами вспыхнул…

Осень 1448 г. Константинополь

Увы, о жена, беда за бедой!

Куда ж ты пойдешь? У кого ты

Приюта попросишь?

…факел.

Факел!

Алексей поднялся на ноги – тяжело звякнули сковывающие руки цепи.