|
— Но им все равно не пройти. Что за бредовый план придумал их вонючий полковник? Черт, да я бы его уже два раза снял. Точка у нас реально отличная, что ты тормозишь? — Проснуться не могу… — буркнул Швед, нажимая на спусковой крючок. — Это у тебя нервное, — заключил товарищ. — Выпьешь? — Давай, — неожиданно согласился Сергей и сделал крупный глоток из теплой фляжки. — Бр-р-р… — Это не «бр», а вискарь, понял? Не отвлекайся! Послушай, отдай мне ствол. Или хоть магазин. Ты же все равно не стреляешь, что ты тут без толку лежишь, дремлешь?! — Не ори, — прошипел Сергей. — Стреляю я, стреляю. Атака окончательно сместилась на фланг и захлебнулась. Военные засели возле Прометея и заняли за бордюром круговую оборону, гранат в сторону базы полетело еще больше. Объяснение этой странной тактике нашлось очень скоро: сзади, из-за пруда, послышался рев вертолетов. Две машины шли на предельно низкой высоте, задевая за верхушки деревьев. Едва перевалив через порт, они стремительно снизились и сели на открытой площадке возле кинотеатра, чуть правее от статуи. — Чтоб я так жил! — застонал Доктор Хаус. — Швед, они отваливают! Им не нужна ваша база, они просто улетают! Возле уха свистнула пуля, и он проворно прижался лицом к сальному одеялу. — Они улетают, — повторил он шепотом. — Конец геморрою, жизнь налаживается! Как только вертолеты коснулись земли, военные двумя цепочками помчались на посадку. Бойцы «Монолита» продолжали их выбивать, кто-то целенаправленно палил под винты, но успеха это не имело. Противников осталось не больше десятка, и погрузка быстро закончилась. Не теряя ни мгновения, вертолеты оторвались от земли и пошли обратно на восток, через пруд и дальше. Стрелять в них уже не было смысла. — О! — воскликнул Хаус. — А этого почему бросили? Места не хватило? Или он сам тут остался? В одиночку воевать будет? Один из воинов действительно сидел за бордюром, продолжая отстреливаться как ни в чем не бывало. Хаус опять посмотрел в прицел и нетерпеливо поерзал. — А знаешь, кто это такой, Швед? Это тот крендель, который был в госпитале. Сергей сам видел противника в прицеле и тоже его узнал. — Ну что ты не стреляешь-то? — возмущенно спросил Хаус. — Он же двоих ваших уложил! — Не трещи! — огрызнулся Швед. Человек на площади начал осторожно отступать. Промежуточные рубежи он выбирал идеально: ни с одной точки «Монолита», кроме крыши диспетчерской башни, увидеть его было нельзя. Хаус незаметно дотянулся до подсумка Сергея и выхватил оттуда магазин. — Тебя, тормоза, дождешься… — проворчал он. — Давно бы уже в ад его отправили, если бы ты не зевал. Он вставил рожок, передернул затвор и снова приклеился к окуляру. — Отпусти его, — тихо попросил Сергей, придавив винтовку товарища к мешкам. — Что?! — не поверил Хаус. — Пусть идет. — Это тебе палтос вискаря рассудок помутил, или ты по жизни мутный? Я говорю, он двоих ваших братьев завалил в госпитале! — А я сказал — не трогай его, — глухо произнес Швед. |
