Гал наконец выбрал себе неброский пиджак и надел его. Уже выходя из дома, он вдруг осознал, в какую рискованную авантюру пустился. И куда меня черт несет, с досадой на самого себя подумал он. Всю жизнь куда-то несет… Ведь это совершенно бессмысленно. А в чем теперь смысл? – одернул он себя. В том, чтобы окончательно уйти в затворничество?

Он шел по тротуару мимо однотипных коттеджей, шел под липами, засунув руки в карманы и надвинув на глаза шляпу, – как разведчик в шпионских голофильмах. И он действительно чувствовал себя разведчиком, шагающим по чужой земле и не ведающим, чего ждать в следующую секунду: окрика «Стоять! Руки!» – или сразу выстрела в спину?..

Потом одноэтажные коттеджи кончились, и он вышел на небольшую площадь. Здесь было многолюдно – разумеется, с его точки зрения, ведь он уже неделю не видел людей. На самом же деле горожан на площади было совсем немного – десятка два. Слева виднелся вход в подземку. Справа стояли на стоянке междугородного экранобуса несколько пешеходов. Из бара на той стороне площади доносилась громкая музыка. В сквере, в центре площади, по дорожкам разгуливали голуби. Старик, сидевший на скамейке, подкармливал их булкой.

«Ну вот, а ты боялся», – подумал Гал. Он почувствовал, как уходит напряжение из скованных судорогой страха мышц. Даже особисты с их возможностями не могут поставить своих людей на каждом углу!..

Он прошел в сквер, опустился на скамью рядом со стариком, вытянул ноги и с удовольствием подставил лицо солнечным лучам. Хорошо…

– Не жарко вам в пиджаке, молодой человек? – услышал он дребезжащий старческий голос и приоткрыл глаза. – Погода-то какая стоит!

Старик смотрел на него, смешно приподняв седые брови.

– Да, погода, отец, что надо, – согласился Гал. – Только я после болезни, воспаление легких подхватил… Поэтому надо быть осторожным. Жар костей не ломит…

– Воспаление легких – дело серьезное, – кивнул старик. – Я-то вот тоже… На старости лет расхворался… И вот что интересно: казалось бы, хватит бояться старухи с косой, пожил вволю, не хуже других, а то и получше, чем некоторые, а поди ж ты, как болезнь привяжется – так страшно становится. Неужто, думаю, конец пришел? Неужто оттоптал свое на этой грешной земле?..

Гала будто какая-то муха укусила.

– Слушай, отец, – он даже выпрямился от волнения. – Значит, жить хочется?

– Хочется, ой как хочется, – закивал старик. – Вам-то, молодым, этого не понять. Не дорожат люди своей жизнью, покуда молоды, наоборот, стремятся побыстрее прикончить ее: спиртным опять же злоупотребляют, табаком, а то и похлеще – травку всякую пакостную покуривают или психотропами колются!.. Такова уж натура человеческая: никто не думает о бренности существования, все думают, что вечно будут жить…

– Ну а вот ты, отец, – сказал Гал, с любопытством наблюдая за реакцией старика, – если б тебе предложили вечно жить, ты согласился бы?

– Эхе-хе, молодой человек, – вздохнул старик. – Кто ж мне такое предложит? Господь Бог, что ли?

– Да нет, я так, теоретически, – настаивал Гал. – Предположим, была бы у тебя возможность получить в свое распоряжение вечность, согласился бы?..

Старик грустно покачал седой головой, будто сетуя на наивность своего собеседника, задающего такие дурацкие вопросы.

– Вечность? – переспросил он.