И тут он услыхал шаги. В голове вспыхнула картина: незнакомец подходит к нему, прицеливается в его голову из пистолета. Еще секунда, и бесчувственные пульки в мозгах по-быстрому избавят его от агонии. Два выстрела в голову, осколки черепа разлетятся во все стороны, положат конец острой пульсирующей боли и принесут ему мягкую, расслабляющую темноту.

Он приподнялся, усилием изгоняя из себя страстное желание забыться. Его послали сюда не для того, чтобы он провалился. Слишком много зависит от того, как он выполнит возложенные на него обязанности. Положение было не из приятных. Единственное, что сейчас могло его выручить, — это правая рука, которая по-прежнему сжимала заряженный пистолет. Марионет попытался ее поднять, с удивлением ощущая, какая она тяжелая. Возможно, с помощью лебедки он и смог бы это сделать, но надо обходиться собственными силами. Он пустил в ход левую руку и перехватил пистолет обеими руками. Да, так значительно легче.

Незнакомец стоял перед ним, готовый спустить курок. Марионет выстрелил один раз, второй, третий…

Внезапно вес оружия увеличился вдвое, и больше он не мог его держать. Пистолет выпал из его разжатых пальцев на пол. Он заскрипел от боли зубами, ожидая ответного выстрела, но тут же отключился.

Марионет находился в темном лесу, быстро двигаясь к яркой точке света. За ним, захлебываясь собственной слюной от вожделения, гналась стая диких собак. Один пес уже вцепился ему в ногу и рвал ее. Силы оставили беглеца, он споткнулся и упал. Воющая стая набросилась на него, и тут он очнулся и сильно пнул воображаемого пса, но попал по кровоточащей, пульсирующей ране на собственной ноге. Некоторое время он не мог сообразить, где находится. Потом программа взяла верх, и он уже не беспокоился о том, где находится, не волновался ни о чем, кроме следующего пункта плана. Его не убили. В комнате было тихо. Он смог припомнить душераздирающий крик, раздавшийся в тот момент, когда он терял сознание. Неужели его выстрел достиг цели? Значит, незнакомец мертв, а сам он спасся?

Что надо сделать, так это подняться и проверить подобное предположение. Единственное препятствие — левая нога, которая, похоже, пустила корни в доски пола. Он схватился за стул, оперся другой рукой о пол, подтянулся и с трудом встал. Но нога по-прежнему была приклеена к ковру. Один коротенький миг он размышлял о целесообразности применения «монетки»-дезинтегратора для ампутации конечности. Это могло бы избавить его от жгучей боли, но принесло бы кучу неприятностей. Как бы в ответ на его мысли, нога немного подалась и зашевелилась. Он перенес тяжесть тела на здоровую ногу и, шатаясь, стал выпрямляться, опираясь на стул. Костяшки пальцев от напряжения побелели, но теперь Марионет стоял на обеих ногах.

Незнакомец лежал в центре комнаты, лицо его было перекошено, во лбу зияло входное отверстие пули.

Марионет отпустил стул. Комната в ту же секунду наклонилась, угрожая перевернуться. Он пошатнулся, но тут же взял себя в руки. Пошатываясь, он подошел к трупу. Принимая во внимание специфику раны, это, конечно, труп, но надо в этом удостовериться. Марионет положил руку незнакомцу на грудь и не почувствовал сердцебиения. Он поднес ладонь к его ноздрям и не обнаружил дыхания. Он отвернулся, бросил на пол пистолет, затянул рюкзак и закинул его за спину. Оглядевшись, он вытер все блестящие поверхности, оставляя ложный след. Потом закрыл дверь в спальню и заковылял по коридору к лестнице.

Он тяжело сел на первую ступеньку и осмотрел раненую ногу.

Ее вид не добавил ему уверенности.