— Всё равно терять своих… — Шари поморщилась. — Больно.

— Это так, — кивнул Сергей. — Но это наш риск. Профессиональный, можно сказать. Если ты не хочешь рисковать — идёшь… торговать в лавке или пахать землю. Но если идёшь в армию — изначально соглашаешься с тем, что можешь умереть. Никого силком сюда не гнали — каждый мог отказаться и вернуться за врата. Но кто остался — тот выбрал свою судьбу. Ты меня понимаешь?

— Да, отец, — фейри прижалась затылком к холодной броне «тигра». — Я понимаю. Воин стоит между миром обычных людей и миром войны. И если о его службе ничего не знают — значит, он делает её как надо. Но… делаю ли я всё правильно? И не станут ли мои ошибки… не стану ли я причиной гибели моих товарищей?

— Никто тебе это не скажет, — майор тоже откинулся назад, прижимаясь к корпусу броневика. — Я — тем более. Знаешь… Возможно, ты ждёшь от меня каких-то особенных слов, что расставят всё в твоей голове по полочкам… Но у меня нет таких слов. И для себя тоже нет. Помнишь, когда-то ты сказала мне, что я великий воин? Но теперь ты знаешь — это неправда. Полгода назад я был совершенно обычным офицером из совершенно обычного гарнизона на краю страны. Я никогда не воевал, не отнимал чужих жизней, так что… Кто я такой, чтобы учить тебя? Мы вмести учимся, вместе ошибаемся, вместе набиваем шишки… Чтобы возможно кто-то другой — не сделал таких же ошибок.

— Я помню, — Шари кивнула. — Но поняла только сегодня — там, когда другие фиари стояли и смотрели на меня, как на… героя? И когда Ширидар спросила меня — я ли убила Лонара. А я… я стояла и думала — разве ж это важно? Какая разница кто именно нанёс последний удар? Не было бы других ударов — он бы не стал последним…

Девушка слегка улыбнулась.

— А потом я вспомнила, что была такой же. Все эти старые традиции, когда имеет значение, кто именно совершил что-то важное… Хотя тогда вы все меня спасали.

— Традиции — это не обязательно плохо.

— Да. Но другой клан — другие традиции.

— Даже странно, что ты так хорошо вписалась в наш… «клан», — усмехнулся Сергей.

— Не знаю, — пожала плечами Шари. — Наверное, помогло то, что у вас, как и у фиари много традиций. И почти все — неписанные. А ещё, наверное, в отличие от имперцев — никто ничего не ждал от меня, и я ничего не ждала от вас. Ну, разве что совсем немного чудес, пожалуй.

— И как? Получила?

— Даже слишком много, — вздохнула сильвана. — Вот Ширидар намного старше меня, намного опытнее меня, но я вижу, как её удивляют многие привычные вещи… Для меня уже привычные. Но что делаем мы, отец, и что говорит матушка… Мир изменится. Я буду удивляться, но мне он будет хотя бы немного понятнее. Но как быть с другими фиари? Мир изменится… А что будет с ними? Смогут ли они… приспособиться?

— Кто знает, — Вяземский посмотрел в сторону фейри, которые превращали голову Лонара в выбеленный череп. — Я могу отправить тебя вертолётом на базу. Отдохнёшь немного, придёшь в себя…

— Нет, — мотнула головой Шари. — Я в порядке. Я могу драться. И я должна драться. Мы же пойдём по следу Тёмных?

— Непременно. Но хорошо бы заручиться поддержкой твоих лесных собратьев… Что может быть не так просто — основные-то силы варваров мы уже разбили, считай.

— Я могу созвать Ритенгемот, — заявила девушка.