— Где Икарий?

— Жизнь, данная за жизнь отнятую, передай ему это. В библиотеке. Монахини оставили всего несколько книг. Фолианты, посвящённые самоуслаждению. Читать лучше в постели, как мне кажется. Все прочие материалы — мои, скудное собрание, чудовищная нищета, я горю от стыда. Есть хочешь?

Маппо встряхнулся. Бормотание верховного жреца обладало гипнотическим эффектом. Каждый вопрос трелля вызвал вычурный монолог, который, казалось, напрочь лишал его воли — сил хватало только на следующий вопрос. В полном соответствии со своими утверждениями Искарал Прыщ делал течение времени бессмысленным.

— Есть? Хочу.

— Слуга готовит еду.

— Он её может принести в библиотеку?

Верховный жрец скривился.

— О, крушенье этикета! Но да, если ты настаиваешь.

Трелль заставил себя подняться.

— А где библиотека?

— Поверни направо, пройди тридцать четыре шага, снова поверни направо, двенадцать шагов, затем через дверь направо, тридцать пять шагов, оттуда в арку направо и ещё одиннадцать шагов, последний раз направо, пятнадцать шагов и входи в дверь справа.

Маппо уставился на Искарала Прыща.

Верховный жрец нервно поёжился.

— Иначе говоря, — хмуро проговорил трелль, — поверни налево и пройди девятнадцать шагов.

— Ну да, — буркнул Искарал.

Маппо направился к двери.

— В таком случае, я пойду коротким маршрутом.

— Воля твоя, — проворчал жрец, склонившись над метлой и внимательно рассматривая помело.

«Крушенье этикета» объяснилось, когда, войдя в библиотеку, Маппо увидел, что она служила ещё и кухней. Икарий сидел за массивным столом, покрытым чёрными пятнами, в нескольких шагах справа от трелля, а слева Слуга склонился над подвешенным над очагом котлом. Голова Слуги оставалась почти невидимой за клубами пара, испарения собирались в капли и летели обратно в варево, которое тот помешивал деревянной ложкой медленными, величавыми движениями.

— От супа я, наверное, откажусь, — сказал ему Маппо.

— Книги эти гниют, — сказал Икарий, откидываясь в кресле и глядя на трелля. — Ты пришёл в себя?

— Похоже на то.

Не сводя глаз с Маппо, Икарий нахмурился.

— От супа?.. А-а-а! — Его лицо прояснилось. — Это не суп. Стирка. Ты найдёшь более питательное угощение на разделочном столе. — Ягг указал на стену за спиной у Слуги, затем снова обратился к рассыпающимся страницам старинной книги. — Это потрясающе, Маппо.

— Учитывая, в каком одиночестве жили тут монашки, — сказал Маппо, подходя к разделочному столу. — Я удивлён, что тебя это поражает.

— Я не о тех книгах, друг мой, а об Искараловых. Здесь собраны труды, само существование которых — позабытые слухи. А о некоторых — вроде этой — я вообще никогда не слышал. «Трактат о планировании ирригационных сооружений в пятом тысячелетии Араркала», четыре автора — ни много ни мало.

Вернувшись к Икарию с оловянной миской, наполненной доверху хлебом и сыром, Маппо заглянул другу через плечо, чтобы рассмотреть подробные рисунки на пергаментных страницах, а затем странную, замысловатую вязь. Трелль хмыкнул. Во рту у него вдруг пересохло, но Маппо сумел выдавить из себя вопрос:

— И что же здесь такого потрясающего?

Икарий откинулся на спинку.

— Такое… легкомыслие, Маппо. Одни только материалы для этого тома стоят не меньше годового заработка ремесленника.