Яна достала из-под стола кейс и сложила туда рисунки.

— Ну, кажется, все на сегодня. Спасибо большое, Валентин. Завтра как обычно? — спросила она.

— Лучше во второй половине дня, Яна. Созвонимся. А то у нас с утра делегация из Иордании. Все будут заняты, — ответил Белкин. — Ну а вы, сеньор Толедо?

— Мотаю, мотаю, не волнуйся ты так, — хмыкнул Риверс. — Черт, а куда я ключи от машины сунул?

— Вот они, — Яна извлекла ключи из своей сумочки.

— Ну, до завтра, — откланялся Белкин. — Сергей, пройдемте, тут у нас кабинет при музее, а то в ногах правды нет. Екатерина, прошу.

Яна и Риверс направились к выходу. Белкин повел Мещерского в третий зал, откуда, оказывается, вела дверь в рабочий кабинет хранителя музея. Катя двинулась следом за ними, но снова замешкалась перед «золотой» витриной. Ей хотелось поближе разглядеть оберег бога-крокодила, как вдруг...

— Послушай, золотце мое, красотулечка, — шепот, насмешливая вкрадчивая скороговорка: Риверс — он зачем-то вернулся в музей. — Парень-милашка... Изящный, но какой-то заторможенный этот Сереженька. Твой персональный, а? Нет?

Катя от неожиданности лишилась дара речи.

— Выходит, ничей? — осклабился Риверс. — То-то я смотрю, он на меня пялится, словно дыру прожигает... Ну, оревуар, золотце, не грусти, не скучай.

И он испарился. Как дух, как джинн, скользнувший в бутыль. Катя почувствовала, как вспыхнули ее щеки. «Придурок, — подумала она. — Клипмейкер. Парфюмерная линия „Евфрат“, менталитет ассирийца, ах ты...»

В кабинет она вошла, красная как рак. Белкин и Мещерский встретили ее удивленными взглядами. Они сидели за рабочим столом, занятым компьютером и принтером. Места хватало лишь для папки с бумагами. И на полу у их ног распласталась крупномасштабная карта какого-то региона.

— До Тегерана самолетом, насчет аренды мы переговоры уже начали, а вот далее, весь остальной маршрут... Катя, ты чего такая? — прервался Мещерский на полуслове.

Она... что бы такое соврать? У нее тоже имелся вопрос для него, но задавать его при Белкине она не собиралась. Итак, что бы такое соврать?

— Там статуя у вас зловещая над входом. — Катя вспомнила поразившего ее пятиногого крылатого человека-быка. — Он так глядит, прямо мурашки по коже.

— Ах этот... Суровый товарищ. Страж. Найден в Ашшуре во время раскопок дворца. Такие стражи-хранители — древние называли их ШЕДУ — украшали ворота в крепостях ассирийских царей. Такие статуи есть в Британском музее, Иракском музее в Багдаде, один и к нам затесался, — пояснил Белкин.

— Неприятно у него каждый раз под брюхом проходить, — заметила Катя, — так и кажется — шагнет, Раздавит копытами в лепешку.

—Специальный эффект. Атака на психику. Ваятель на это и рассчитывал. Присядьте вот сюда, Екатерина, — Белкин галантно подвинул ей стул.

Она села у окна. В отличие от залов, в кабинете хранителя музея оно было, закрытое решетчатыми жалюзи. С Мещерским надо бы переговорить, но он занят...

— Маршрут, который предстоит преодолеть, очень сложен, — Мещерский внимательно изучал ксерокопии каких-то документов и то и дело сверялся с картой на полу. — Итак, до Тегерана — самолетом, но отправной точкой экспедиции станет не столица, там останется часть груза.