Однако проблема была не только в этом. Пока мы неуклюже ползли вперед, я все пыталась сформулировать тревожившие меня ощущения. Один только взгляд на это сверкающее, белоснежное покрывало порождал тяжелые, мрачные мысли, пронзал душу отчаяньем. Хотелось плакать, хотелось вернуться назад и никогда, до самого последнего вздоха, не выходить за пределы своего дома. Весь мир укрывал саван снега, и только в этом просторном загородном особнячке еще теплилась жизнь.

— Батый! Батый! — на всякий случай крикнула я в пустоту.

Пес не отозвался. Он исчез, растворился в этой белой пустоте, а скоро такая участь ждала и всех нас. Надо было возвращаться в дом, который притягивал меня, как огромный магнит. Упрямый Игорь продолжал прокладывать лыжню, но вскоре возникла очередная проблема — Маринка упала в глубокий сугроб и ухитрилась потерять в нем лыжу. Сколько мы не копались в белоснежном, похожем на сахарный песок снегу, обнаружить ее так и не удалось. А солнце торопилось нырнуть за горизонт, тени стали длинными и приобрели лиловатый оттенок…

— Придется возвращаться, — констатировала очевидное Светка. — Кристиан был прав, когда говорил, что дом нас не отпустит. Наши судьбы каким-то образом связаны с этим местом, а потому…

— Я что-то не понял, — прервал ее рассуждения Игорь, — выходит, мы и в самом деле не можем отсюда выбраться?! Но это абсурд! Мы не в тайге, не на северном полюсе! До деревеньки всего полчаса ходьбы!

— Однако до темноты нам туда явно не попасть!

Они спорили, что-то доказывали друг другу, а мной овладело полное равнодушие и апатия. Все это не имело абсолютно никакого значения, все было напрасно…

— Земля! Земля! — раздался радостный вопль Костика. — А если быть совсем точным — лыжня.

Он выбежал из-за заснеженных кустов, радостно потер руки:

— Что бы вы без меня делали? Она проходит совсем рядом и, судя по всему, ведет прямиком в деревню.

Такая информация вдохновляла. Разом забыв обо всех невзгодах, мы дружно ринулись в указанном «колобком» направлении. Он не ошибся — неподалеку и в самом деле проходила свежая лыжня. Мало того, по ней шел человек! Мы завопили, запрыгали, захлопали в ладоши, привлекая к себе внимание одинокого лыжника. Он услышал шум, остановился, а потом, развернувшись, быстро покатил в нашем направлении. Это был высокий мужчина в очень продвинутом лыжном костюме. Впрочем, костюм привлек меня только в первую секунду, потом все внимание переключилось на его лицо. У этого лыжника были очень необычные, иконописные черты лица и холодные жесткие глаза. Он осмотрел нас равнодушно и неспешно, скривил губы в усмешке:

— Гуляете, молодые люди?

— Вы были в деревне? — тут же спросил у него Игорь. — Как там с дорогой? К шоссе выбраться можно?

— Иными словами, вас интересует, можно ли выбраться из этой дыры? — мы согласно закивали головами, а мужчина вновь растянул губы в кривой, нервной усмешке. — Должен вас огорчить — нельзя. Субъекты, на чьих плечах лежит работа по расчистке этого проселка, продолжают праздновать Новый год и пока не собираются выполнять свои прямые обязанности. Что же касается немногочисленных обитателей Волково, они смирились и терпеливо ждут, когда настанет миг их освобождения. Думаю, это произойдет в начале рабочей недели, не раньше.

Его голос казался мне знакомым. Без сомнения, я уже слышала эти насмешливые интонации, вот только когда и при каких обстоятельствах? Ответа не было. На ребят эта встреча произвела сильное впечатление, они плотным полукольцом окружили загадочного лыжника, наперебой задавали ему вопросы. Одна Светка не обратила на него никакого внимания — она низко наклонила голову и сосредоточенно возилась со шнурком своего ботинка.