Это его голос вещал странную а-ля свадебную клятву.

— Вот и мне интересно, мастер Говерик. Потому что все выглядит так, будто ЭТО — мой фамильяр, — холодно сказали где-то у меня над затылком.

Глава 2. А жизнь вообще несправедлива

Я извернулась на полу, чтобы увидеть говорившего.

Стоило мне пошевелиться, премудрый старец и еще несколько особо трепетных отпрянули по сторонам, делая какие-то жесты руками — эдакий аналог христианского креста. Какие нервные, с ума сойти! Сами вызвали, сами перетрусили.

А вот мужчина, высказавший мысль о том, что я — его фамильяр, никуда не двинулся. Даже не шелохнулся, продолжая стоять четко на границе полыхающей пентаграммы. Сощурившись от пламени, я разглядывала незнакомца, а он — меня.

Высокий. Подтянутый. Темноволосый и лохматый, хотя мой глаз, наметанный на уход за собой, видит: парень честно пытается пригладить это безобразие разными лаками, но оно также честно вырывается наружу.

Дальше. В наличии имеется легкая богемная небритость, оленьи медовые глаза и взгляд — такой насмешливый, что сразу хочется дать незнакомцу в нос. На вид ему лет двадцать пять, хотя… — я еще раз скользнула взглядом по готике кругом — если это другой мир а-ля наше средневековье, ему может быть пятнадцать. Они там рано мужали и все такое.

— Ты не похожа на тигра, м-м? — парень холодно изогнул бровь и побарабанил мыском лаковой туфли по плитам пола. Одет он был, как и все вокруг, в мантию, которую эдак небрежно распахнул.

Под ней — темные брюки, рубашка и классическая жилетка в стиле Кембриджа или Оксфорда.

— Мой кот тоже не был похож на тигра, пока вы его не извратили, — буркнула я, соскребаясь с пола. — Вы вообще кто такие? И что происходит?

— ДЕРЗНОВЕННАЯ! — завопила толпа старикашек, отпрянывая еще чуть дальше и «крестясь» еще эффективнее.

Я вдруг заметила интересный момент — у них всех с собой были животные. Те, что поменьше — крыски, белки, ящерки и птички — сидели на плечах или выглядывали из карманов. Те, что побольше — коты, собаки, лань (лань! елы-палы!), мангуст и что-то вроде птеродактеля на диете — сидели рядышком на полу и честно скалили на меня зубы.

— Так, стоп! — вдруг ахнула я. — Мы же не в «Северном сиянии» Филипа Пулмана? — я вновь обернулась к молодому, потому что он единственный пока сохранял спокойствие. Очень неприятное, ледяное, но все же спокойствие.

— Где? — еще на парочку градусов холоднее спросил он.

— Ну, книжка такая. Про людей, чьи души спрятаны в животных. Британское фэнтези, — объяснила я.

С парня вдруг как рукой сняло всю его недоступность. Он вполне по-человечески, вполне живенько так застонал, расплетая руки на груди и хватаясь ими за волосы.

— Ты что, с Земли?! — простонал он на сей раз со словами, слегка даже сладострастно.

Черт, ну и голос. Красивый голос.

— Она с Земли?! — паническим эхом отозвались старикашки, уже толпившиеся где-то вдалеке, на выходе из условной библиотеки.

Только тот, что Говерик, остался маячить рядом, как очень виноватый осел. Из рукава его мантии выглядывала озадаченная змейка.

— Ну да, — сказала я. — С Земли.

— Второй землянин в академии… — пробормотал колдун Говерик, чей нос был столь крючковат, что идеально вписывался в любую сказку, — Мы этого просто не выдержим! Они же невыносимы!

Я поджала губы:

— А мы-то где, пардон? Вы вообще можете объяснить мне, что происходит?

На мой вопрос никто не ответил.