Изменить размер шрифта - +
Тебя, конечно, почмырят и, может, даже уволят с работы, у тебя появится много врагов, но славу твою такое признание точно увеличит. Да и когда ты взрослый, когда у тебя есть дом, в котором ты живешь, рестораны, в которых ты ешь, деньги, которые спокойно лежат на счетах, тогда, может, ничего плохого от камин-ауте и не будет. Тогда, конечно, можно говорить о честности, о том, как надоело прятаться, о лицемерии и двойных стандартах общества. «Не в нашем случае, — всегда с грустной усмешкой констатирует Левин. — Мы дети. Нас просто убьют».

— Диман! — Толкает меня в плечо Пашок.

Я задумался и, видимо, совершенно выпал из отвратительной реальности. Пацаны возвращают меня в раздевалку школьного спортзала.

— Ты чо, завис что ли? — Ржёт Влад.

Они излагают мне свой гениальный план, который заключается в том, чтобы помочиться на одежду Левина. От мерзости у меня к горлу подкатывает тошнота.

— Фу, что за хрень! — Морщусь я от отвращения.

И вот тут дело совсем не в том, что Артём самый дорогой мне человек во всём мире. При одной мысли о том, что кто-то в моём присутствии будет мочиться на чью-то одежду, у меня возникает рвотный рефлекс.

— Ты чо, тоже что ли пидор? — Неожиданно заявляет Ванёк.

— По-моему, — отвечаю я, — пидор, скорее, тот, кто хочет поссать другому парню на одежду!

Я выхожу из раздевалки и только слышу презрительно брошенное мне в спину: «Какой культурный».

 

После школы я, не заходя домой, еду к Андрею, приятелю Артёма. Мы договорились встретиться там, чтобы спокойно посидеть и пообщаться в тёплом месте. Я раньше не был знаком с этим Андреем, но Левин иногда упоминал его. Он старше нас, ему лет двадцать. Он симпатичный высокий парень с модной стрижкой, в дорогих шмотках. Он живёт один в квартире. У него тут есть еда, алкоголь. Мы знакомимся. Андрей кивает и приглашает меня войти. Артём медленно подходит ко мне, протягивает вещи, рубашку и джинсы, и тихо, почти без эмоций говорит:

— Переоденься. Выглядишь как идиот в этих шмотках.

Я беру вещи, переодеваюсь и всё время смотрю на Артёма, наблюдаю за ним. Он молчит. Ходит по квартире туда-сюда очень грустный, глаза как будто потухшие. Видно, что ему очень тяжело.

— Ты как? — Осторожно спрашиваю я, подходя ближе.

— Никак, — почти шёпотом отвечает Артем.

Андрей предлагает выпить, мы соглашаемся. Я сижу на полу, облокотившись о кровать, Андрей — за столом, а Левин лежит на кровати, раскинув руки в стороны и уставившись в потолок.

— Противно быть трусом, — тихо произносит он, как будто говоря с самим собой.

— Ты не трус! — Тут же перехватываю я.

— Да ладно! — Горько усмехается Артём. — Я даже в глаза всем этим уродам посмотреть не могу. Я каждый день боюсь за свою задницу, боюсь, что меня изобьют или вообще убьют на хрен. Я не буду больше ходить в школу.

— Ты серьёзно? — Вступает Андрей.

Он кажется очень обеспокоенным. Он вообще, мне кажется, влюблён в Артёма по уши, и это немного напрягает меня.

— Я не могу этого больше выносить! — Повышает голос Левин и чуть не срывается. — Я слабак! Вот и всё.

Быстрый переход