Быстро, но не так, как хотелось, с сердцем, замирающим от кашля или случайного шороха, отдающегося  эхом в ночном воздухе, они собрали раненых драконов и всадников и повели их в Промежуток.

Их путешествие сквозь время в Айген Вейр на десять Оборотов в прошлое показалось Фионе дольше, чем обычно, она устала в конце него и ей было не так весело махать себе юной - неужели она былатакой маленькой? - как она ожидала. Она была благодарна, что они наконец вернулись в своё настоящее время и в свой Восточный Вейр.

Но она очень устала. Фиона сползла с Талент’ы, упав прямо в руки Т'мара.

- Прости, - извинилась Фиона.

- Я другого и не ожидал, - сказал Т’мар, неся её на руках в свою комнату. Корабли были все еще достаточно высоки, поэтому были построены лестницы до самой палубы, достаточно широкие для трех человек, идущих бок о бок, чтобы можно было свободно переносить тяжелые товары, и у Т’мара не было никаких проблем подняться с Фионой в руках.

Когда они достигли палубы, он посмотрел на нее сверху вниз, улыбаясь, - А знаешь, звезды очень красивы, когда утро только рождается.

- Да, - согласилась Фиона, нежно глядя на него.

- Шаниз уже спит, - сказал Т’мар.

- Она ожидала того, что случилось?

- Нет, но я сказал Зирент’у, чтобы он объяснил ей всё, прежде, чем мы ушли, - сказал ей, присев на палубу,  и нежно опустив её.

- И что она сказала?

- Что ты и я проводим недостаточно времени наедине, - сказал он, все еще обнимая ее за талию.

- Как ты считаешь, бронзовый всадник, как мы используем это наше время? - игриво спросила Фиона.

- Возможно, есть смысл подумать кое о чем, - сказал он и наклонился, чтобы поцеловать ее.

Фиона обвила его  руками, их губы встретились, и когда они наконец разорвали свои объятия, она сказала, - Возможно.

И мея столько взрослых вокруг себя, было совсем не удивительно, что дети научились говорить рано и хорошо. Тиона заговорила первой из них троих. Кимар был последним, хотя Шанар был на месяц младше него.

Темноволосая и голубоглазая, без всякого сомнения, Тиона была дочерью Т’мара, хотя её взрывной характер и способность очаровывать были без сомнения унаследованы от матери. Это одновременно и радовало и раздражало Фиону, которая внезапно обнаружила, что девочка "такая же, как я" может быть наказанием, к явному удовольствию Бекки - все остальные были достаточно благоразумны, чтобы не показывать свои эмоции, сохраняя нейтральное выражение лица.

Шанар был крепким, уравновешенным и дружелюбным, очень похожим на свою мать. Он имел её темные глаза и смуглую кожу, но веснушками напоминал всем Джериза.

Кимар был светловолосым, глаза его были цвета морской волны, как у матери. Но характер был больше похож на его несомненного отца, Киндана. Мальчик интересовался всем, двигался всегда неторопливо, но легко.

Когда Киндан смастерил им простенькие трубы, все трое детей были в восторге, но только Кимар спал со своей каждую ночь.

Колфет, по просьбе Фионы, построил большую кровать в их комнатах, достаточно большую для трех взрослых и троих детей - или, при необходимости, четырех взрослых, но, став старше, Тиона начала проявлять явное желание спать на своей собственной кровати, как большие девочки, указывая при этом на Джирану. Фиона и Шаниз старались переубедить её, выбрав что-то более доступное, например, спать с Джираной. Тиона не очень охотно позволила себя уговорить.

Юная девочка-торговец,  подошедшая к своему девятому Обороту, была в восторге от желания малышки, но слегка встревожилась. Она согласилась на просьбу Тионы спать с ней одну ночь, но им было так неудобно вдвоём, что Джиране пришлось тихо умолять сонную Фиону забрать свою дочь обратно, или, если это невозможно, разрешить ей спать в большой кровати.