В тот же миг Велено обрел свой природный облик.

– Спасибо! – повторила следом за волшебником Глоха. – Чтобы доставить Велко на транс‑плантацию, ты рисковал жизнью. Я буду благодарна тебе всю жизнь!

С этими словами она запечатлела на губах бывшего нимфоманьяка поцелуй, такой же крепкий, каким Метрия одарила скелет.

– Благодарности, поцелуи – это все здорово, – промолвил волшебник, – однако нам стоит подумать о том, как унести ноги, пока вулкан не нашел способ до нас добраться. К сожалению, уйти прежним путем уже не удастся: ядовитая жижа растеклась по склону.

– Тогда преврати меня в птицу рок, – предложила Глоха. – Сама улечу и вас унесу.

– Далеко не улетишь. Вулкан настороже: подпалит перья, так мало не покажется.

Глоха осторожно выглянула из пещеры и удостоверилась в правоте волшебника. Разгневанный тем, что чужаки добрались до его сокровища, вулкан бушевал вовсю.

– Думаю, это задача для меня, – неожиданно сказал Велко. – В своем изначальном облике я могу перешагнуть через растекшийся яд и уйти, прежде чем гора сообразит, в чем дело.

– Тогда иди скорее, – сказала Глоха, – за нас не беспокойся, мы что‑нибудь придумаем.

В последнем она весьма сомневалась и сказала это лишь для того, чтобы убедить Велко уйти.

– Нет, – решительно ответил он, – если я смогу сделать это один, то смогу и со всеми вами. Сквозь мои пальцы вас никто не увидит, мы ведь не прозрачные великаны, а невидимые.

– Но ты‑то видимый, – возразил Косто. – К тому же ты еще не оправился после болезни, да и передача души не добавила тебе сил. С этим, наверное, можно было и повременить.

– Я был видимым из‑за болезни, – возразил Велко, – а сейчас хоть и слаб, но здоров. Значит, вернувшись в природное состояние, должен стать невидимым. Что же до ополовиненной души, то мне кажется, если я понесу вас, это только ускорит ее восстановление. Душам, как и мускулам, упражнения на пользу. Конечно, для вас это будет не самый удобный способ перемещения, но я постараюсь доставлять вам как можно меньше беспокойства. Мое природное тело мне хорошо знакомо, так что с сохранением равновесия затруднений возникнуть не должно.

– Что скажешь? – спросила Глоха, взглянув на Трента.

– Ему виднее, – ответил волшебник. – Раз считает, что справится, значит так оно и есть. Хотя лучше было бы подождать, пока к нему возвратятся силы.

– Может, было бы и лучше, но ждать мы не можем, – возразил Косто. – Я слышу, как кто‑то позвякивает и скребется. Уверен, что это двушки, полушки или другие мелкие хищники.

– Ужас! – вскричала Глоха. – Они нападают целыми стаями: такую прорву кусачих злюк даже Трент не сможет превратить ни во что безвредное. Если каждый из них выгрызет клешнями из нашей плоти кружок с монетку, с нами будет покончено.

– Она права, – согласился волшебник. – Первых, кто к нам приблизится, я, конечно, во что‑нибудь превращу, но на всех них никакой магии не хватит.

Позвякивание и скрежет становились все громче: из недр пещеры надвигалась кишащая масса поблескивающих кругляшей. Будучи обитателями горы, они не трогали ничего, произраставшего на трансплантации, но готовы были вцепиться в любую другую живую плоть. Конечно, Трент мог снова превратить Глоху в василиска, однако и он, и она сильно сомневались в том, что смертоносный взгляд сможет остановить напор лавины хищников, настроенных не смотреть, а грызть, грызть и грызть.