Когда головокружение несколько ослабло, Глоха оторвалась от Велко и пролепетала:

– Если хочешь, ты можешь быть великаном или кем угодно. Я никогда не…

– С каждым мгновением я набираюсь сил и здоровья, – перебил ее Велко. – Так что сделай что‑нибудь: либо раздобудь одежду для меня, либо сними свою.

Все покатились со смеху. Метрия скорехонько слетала за одеждой, и вскоре Велко обрел вполне пристойный вид. А вот Глоха чувствовала себя чуточку виноватой.

– Ты никогда не просил меня стать великаншей, – сказала она, – и с моей стороны, наверное, нехорошо заставлять тебя отказываться от истинного облика. Так что если ты передумал…

– Держи манжет уже! – рассмеялась Метрия и исчезла.

– Что она имела в виду? И что задумала? – не понял Трент.

– Моя жена хотела сказать – «держи карман шире», – пояснил Велено, видимо, уже успевший приспособиться к ее манере выражаться. – А замыслила она что‑то очень хорошее. Разве от моей любимой можно ожидать чего‑то другого?

Ответить на этот вопрос отрицательно никто не решился.

– Мне кажется, ни у кого нет сомнений, чем в ближайшее время займемся мы с Велко и Метрия с Велено. Косто вернется к Скелли, с которой они, на свой скелетский манер, надо думать, займутся тем же самым. Ну а ты, Трент? Ты по‑прежнему собираешься сойти со сцены?

– Хм… – Волшебник почесал в затылке. – Я уж было совсем собрался, но поблуждав по Ксанфу в омоложенном состоянии я решил, что с этим можно и повременить. Пожалуй, стоит попридержать молодость еще на чуть‑чуть да и жене посоветовать омолодиться. Сдается мне, мы с ней еще будем счастливы.

– Рада это слышать, – промолвила Глоха, воздержавшись от дополнительных комментариев.

Заклубился дымок. Возникшая из него Метрия протянула Велко зеркало.

– Что это? – спросил он.

– Волшебное зеркало из чешуек зеркальных карпов Чудского озера. Гоблины, Глохина родня, раздобыли его и просили передать тебе в качестве свадебного подарка. Подарочек ценный: оно будет рассказывать тебе все, что захочет скрыть от тебя любимая. Никаких секретов у нее не останется, тебе даже не придется ее ни о чем спрашивать. Спроси у зеркала, и оно безжалостно поделится с тобой всеми ее сомнениями, опасениями, увлечениями и чем угодно.

Велко невозмутимо принял у нее подарок и, повернувшись, вручил Глохе.

– Я провел большую часть жизни невидимым, так что для меня зеркало штука непривычная, – сказал он. – То ли дело ты, любимая. Смотрись в него и будь счастлива. Пришло твое время.

ОТ АВТОРА

Как это обычно и бывает, в своих авторских примечаниях я не могу обойтись без выражения благодарности тем моим читателям, чьи замечательные идеи и превосходные каламбуры были использованы мною в прочитанной вами книге. Большое спасибо Джереми Бринкмэну, Майклу Коуэну, Патрику Джери, Джозефу Слезаку, Шэрон Стигмэйер, Сюзане Альварес, Крису Энтони (ей Богу, со мной этот малый не в родстве), Роберту Кристенсену, Ли Мендхам, Синтии Сармэн (догадайтесь, случайно ли кентаврица Синтия носит то же имя?), Дине Ливингстон (ее мне случалось благодарить и прежде), Джули Брэди, Рику Кормье, Дане Бэйтс (которая, разумеется, не имеет никакого отношения к демонессе Дане, поскольку демонессу на самом деле зовут Дара), Майклу Порхни, Роберту Смиту, Марку Стингеру, Барбаре Хэй и Кэти Гудзон.

Считаю своим долгом особо упомянуть Джанет Хайнц, о которой уже говорилось в примечаниях к «Демонам», – это та самая парализованная девушка, в честь которой был назван новый сорт ирисов.