Перед ним, черпая из тумана свою субстанцию, в воздухе материализовалась полупризрачная фигура. Под его пристальным взглядом облик Йезу обрел форму, цвет и наконец жизнь. Когда воплощение завершилось, Таррант, кивнув, обратился к демону:

– Уже почти рассвело, Кэррил. Я Вызвал тебя несколько часов назад.

– Твои страдания не давали мне приблизиться к тебе, – невозмутимо ответил демон.

Таррант закрыл глаза. Кэррилу показалось, будто Охотник дрожит.

– Тогда прошу прощения, – прошептал Таррант. – И спасибо за то, что ты все‑таки прибыл.

– С тобой все в порядке?

Какое‑то время Охотник простоял молча – он был так же тих, как деревья, среди которых стоял. И наконец, так ничего и не ответив, выбросил вперед левую руку. На раскрытой ладони горела черным пламенем капля тьмы.

– Передашь это Принцу?

– А что это?

– Ответ. На его предложение. – Он покачал головой. – И ничего, кроме этого. Обещаю.

Демон подержал руку так, чтобы черное пламя Охотника смогло перетечь из одной ладони в другую. На его иллюзорной ладони оно разгорелось злым пламенем, агатово‑черной звездой.

– Могу ли я осведомиться о том, какое ты принял решение?

– Мне казалось, что тебе не хочется вмешиваться в эту историю.

– И тем не менее я уже вмешался в нее, не так ли? Так что не угодно ли ввести меня в курс дела?

Лицо Тарранта помрачнело. Он отвернулся и не произнес ни слова.

– Это не похоже на тебя, Охотник.

Посвященный вновь развернулся лицом к демону, глаза его, покрасневшие на солнце, запламенели гневом.

– Кто ты такой, чтобы судить о том, что похоже на меня, а что нет? Кто вы такие, демоны? Если на мгновение мне показалось… – Он закрыл глаза, словно от внезапной боли, и поднес руку к виску. – Прости меня, Кэррил. Это с моей стороны нечестно. У меня была трудная ночь, но не следовало вымещать это на тебе. Твоя дружба заслуживает лучшего.

Демон пожал плечами:

– Каждая дружба длиной в девятьсот лет время от времени подвергается испытаниям. Так что не извиняйся.

– Ты хорошо служил мне все эти годы. Хотя, как я сейчас понимаю, вовсе не был обязан.

Слабая улыбка промелькнула на губах демона.

– К первому человеку, с которым мне некогда довелось заговорить, я всегда буду относиться хорошо. Даже если он гордится тем, что лишен человеческих качеств. – Он сомкнул руку на черной звездочке и вздрогнул, когда в него влилась заключенная в ней энергия. – Неужели ты не мог придумать менее болезненный способ корреспонденции?

Охотник вновь помрачнел.

– Он прислал мне настоящее пламя. Было ли это предостережением или всего лишь демонстрацией собственной мощи, ответ должен в любом случае оказаться адекватным.

– Ага. Высокая дипломатия.

– Но ты же сможешь передать это, верно?

– Есть многое на свете, что я передал бы с большим удовольствием, но уж как‑нибудь справлюсь. И это все?

Охотник кивнул.

– Тогда я ухожу. Заря занимается, как видишь. Так что будь осторожней, Охотник.

Йезу начал растворяться в воздухе, возвращая субстанцию туману.

– Кэррил…

Демон застыл в промежуточной фазе развоплощения.

– Спасибо тебе, – прошептал Охотник. – За все.

Демон кивнул. Его образ стал лучезарным, затем прозрачным и наконец растворился в утренних сумерках. Черная звездочка у него в руке исчезла последней – и погасла внезапно, подобно задутой свече.