– Простите, Мейбл, – простонал он, – но меня это просто убивает, это выше моих сил. Думать о вас днем и ночью, мечтать о вас, желать вас с такой силой, что, кажется, сойдешь с ума, и в тоже время быть связанным этим проклятым обещанием! Я обещал, что не прикоснусь к вам, пока живу под вашей крышей, но я больше там не живу, значит, могу считать себя свободным от обещания. Если вы хотите, чтобы я остановился, так и скажите. Вы можете сказать, что не желаете меня, не хотите находиться в моих объятиях… – Он замолчал и несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь совладать с собой.

Он дрожал от напряжения, и Мейбл пронзила ответная дрожь. Она обнаружила, что обнимает Ричарда с такой же силой, с какой он ее. Женщина подняла голову, инстинктивно чувствуя, что сейчас последует поцелуй, и Ричард действительно припал к ее губам. Мейбл ответила с такой страстью, что он глухо застонал от удовольствия. Ричард целовал ее снова и снова, словно никак не мог насытиться.

Когда Ричард снял с нее жакет, Мейбл еще сильнее прижалась к мужчине и ощутила горячую твердость его возбужденной плоти. Руки Ричарда нетерпеливо скользнули вниз по ее спине и обхватили ягодицы. Объятие стало еще более интимным, когда Ричард прижал бедра Мейбл к своим и задвигался в невероятно возбуждающем ритме.

Она сдавленно застонала, затрепетав от желания, тело ее стало мягким и податливым как воск.

– Я люблю вас, но вы и сами это знаете, правда? – прошептал Ричард. – Наверное, я полюбил вас еще до того, как встретил, еще тогда, когда Одри впервые рассказала о вас. Помню, она меня даже дразнила: «Если уж ты так очарован моей матерью, так поезжай и познакомься с ней». Она говорила, что вы одна из самых горячих поклонниц моего таланта и будете рады со мной познакомиться. Я поддался на уговоры, хотя и твердил себе, будто вы тут ни при чем, просто мне нужно где-то остановиться, чтобы собрать материал для новой книги. Я почти убедил себя, что женщина, которая по пристрастному описанию дочери выглядит такой удивительной, такой… не похожей на других, просто не может не разочаровать при личной встрече. Но стоило мне вас увидеть, как я понял, что Одри ничуть не преувеличивала. В жизни вы оказались… Вы само совершенство.

Почувствовав, что Мейбл задрожала, он обхватил ее лицо ладонями и заглянул в глаза.

– Не смейте надо мной смеяться! – сказал Ричард с какой-то даже яростью. – Знаю, я выгляжу полным идиотом. Конечно, смешно, что мужчина в моем возрасте вдруг влюбился как подросток и ни о чем, кроме своей любви, думать не способен, но мне от этого ничуть не легче. Только потому, что мои чувства нелепы, они не становятся менее…

Мейбл заставила его замолчать, приложив палец к губам Ричарда.

– Я и не думала смеяться, – прошептала она севшим голосом. – Вы не понимаете…

Она застенчиво умолкла. Несмотря на его признание, Мейбл все еще чувствовала себя неуверенно, и ей не хватило смелости продолжать, поэтому она просто посмотрела ему в глаза, постаравшись выразить все обуревавшие ее чувства взглядом.

На миг у Ричарда захватило дух, а потом он снова припал к ее губам. На этот раз в его поцелуях не было ярости обреченного – медленная, нежная ласка губ выражала не только желание, но восхищение, любовь. Да, любовь, поняла Мейбл, с готовностью отвечая на поцелуй. Она постаралась вложить в свой ответ всю силу любви, без слов показать Ричарду, как много он для нее значит.

– Неужели все это происходит наяву? – хрипло прошептал Ричард, с неохотой оторвавшись от ее губ.