— Ну да. Лазарь Семен Поликарпович. Наши за ним давно посматривали, а вот прищучить не могли. Даже после нашумевшего дела с изнасилованием обкуренной девчонки его всего-навсего выпустили под залог. За недоказанностью могли и вовсе оправдать. Но оправдать не успели, потому что Лазаря нашли в ванной…

— Это я знаю! Но причем здесь твой Палач? Ваши эксперты объяснили, что он был пьян и захлебнулся.

— Он не был пьян и не захлебнулся. — Голос Закучаева дрогнул. — У него оказалось разорванным сердце.

— Что, что?

Даже Кол, услышав про сердце, перестал жевать и приоткрыл рот.

— Я и сам не знаю, как это могло произойти, но обычным инфарктом там и не пахло. Врачи сказали, что сердце Лазаря буквально лопнуло. Так и вынимали из грудины — отдельными фрагментами. — Майор возбужденно утер лоб. — Говорят, что по воздействию это напоминает гидравлический удар. Лопаются внутренние органы, кровь прорывает стенки сосудов, заливается в пазухи.

— Почему же вы вешали на уши лапшу?

— А что мы могли сказать? В таких случаях начальство тоже не спешит выставлять себя на посмешище. Значительно проще, когда большие люди умирают от передоза, под колесами автомобилей или тонут в ванных. У нас ведь тоже своя отчетность, а за такие непонятки могут спросить и в прокуратуре и где повыше. — Майор издал сокрушенный вздох. Подобно своим собратьям он также искренне полагал, что ментовская работа крайне тяжела.

— Официально о Палаче даже не поминают, — продолжил он. — Что называется — тема из запретных. Однако уже достоверно известно, что излюбленная его методика — это использование огня и эти чертовы гидравлические удары. При этом никому невдомек — КАК он проделывает такие штуки. И еще… — Закучаев вновь подался вперед, судорожно сглотнул. — Он способен вызывать страх.

— Страх? — скользнувший по спине холодок заставил Аксана напрячься.

— Не знаю, но так мне рассказывали. В трех или четырех случаях свидетели чувствовали одуряющую слабость и животный страх. В этой операции наши оперы тоже поминали о чем-то подобном.

— Какой-то бред!

— Верно, звучит, как бред, но когда нет рационального объяснения, приходится верить чему угодно. Потому и пускаются на уловки, закрывая дела под самыми разными предлогами. Как говорится, мистику к делу не подошьешь… — Майор чуть поколебался, но в итоге все же решился. — Видишь ли, Аксан, дело в том, что среди людей Маршала был наш агент.

— Агент?

— Ну да. Зная о лаборатории, наши специально разрабатывали операцию внедрения. Так вот, этого парня Палач не тронул. Единственного из всех находящихся в здании. Более того, наш капитан даже успел переговорить с ним по рации.

— О чем?

— Палач поинтересовался, действительно ли это наш агент. Шматов дал подтверждение, после чего Палач отключился.

— Прямо индийское кино! — Аксан покачал головой. — А погоняло ему кто дал такое?

— Палач-то? Честно говоря, не знаю. Как-то само собой приклеилось. В городе ведь тоже разные слухи бродили, вот и придумалось у кого-то.

— Придумалось… — бандит продолжал буравить Закучаева колючими глазками. Услышанному он верил и не верил. Пожалуй, если бы не тот страх, послал бы он майора куда подальше. Но страх действительно был, и обманывать себя было глупо.

— Что же вы собираетесь делать?

— Собственно говоря, все крутится как обычно, хотя… — майор чуть помешкал.