— Вот возьму и скажу! За главу возрождённых тамплиеров, сына Папы Римского? А может за того, кто уже завладел большим количеством земель, крепостей, но кому чего-то не хватает?

— Продолжай…

— Наш отец уже сделал римским ювелирам очередной заказ на то, что некоторые высокородные особы носят на голове?

Тут оставалось лишь склонить голову, после чего несколько раз хлопнуть в ладоши, демонстрируя тем самым полнейшее одобрение прозвучавшим словам.

— Корона будет. Сложность не в материале для неё и даже не в ювелирах. Сперва нужно понять, что будет объединено этой самой короной. Ясно, что это не карликовое нечто вроде Наварры, но и до той же Кастилии, не говоря уже о Франции, нам не дотянуться. Сложность… в вассалах Святого Престола. Они покорились Папе Римскому, надеясь, что после того, как свершится неизбежное по причине природы человеческой, всё изменится. А вот из-под короны вырваться гораздо сложнее. Исчезнет один Борджиа, но на смену придёт другой… тоже Борджиа.

— А если сделать шаг за шагом? — вскинулась Бьянка. — Сперва завоеванное тобой и вне Папской области и внутри неё. Затем те вассалы, кто готов будет связать себя не с переменчивым Святым Престолом, а именно с новым королевством. Уже потом вынудить оставшихся. Не сразу, через год или несколько.

— Полагаю, именно так и придётся поступить. Но опять же после того, как станет понятно с разделом Неаполя. И к слову о коронах… Я ведь не забыл про такую задумку как Крестовый поход. Равно как и про то, что у меня есть очаровательная младшая сестра, которую надо будет потихоньку приобщать к серьёзным делам.

Ишь как уши то навострила! Тщеславие и желание стать значимой, очень значимой фигурой — вот «ахиллесова пята» Лукреции, стремительно образовавшаяся за последний год. И чтобы пока ещё скрытая уязвимость не стала явной, на которую сможет надавить кто-то из недоброжелателей рода Борджиа, требовалось закрепить стремление Лукреции к славе и власти в нужных рамках, обратить его на пользу, а не во вред.

— Как будущий Крестовый поход может быть связан со мной?

— Ты ведь Борджиа, сестрёнка, — подмигнул я юному, но уже продуманному созданию. — А там, на землях, отделённых от нас морем, не так давно были королевства, память о которых ещё не угасла. Только вот много корон на одну голову… может вызвать слишком уж громкие крики недовольных. Твоя же голова вполне себе свободна.

— И на ней будет хорошо смотреться такое украшение, — расплылась в улыбке Лукреция. — Только я тебя знаю, Чезаре, ты просто так ничего не желаешь. Расскажешь?

— Потом… если сама не догадаешься. Будет тебе сложная загадка на ближайшее и не очень время.

Пошла напряжённая работа мысли. Аж самому интересно, сумеет ли Лукреция размотать тот причудливый клубок мыслей, который свился в моём разуме? Поживем — увидим. Меж тем Мигель, словно дождавшись подходящего момента, напомнил о другом, тоже важном:

— Твоя выходка с этим «проклятьем тамплиеров» оказалась очень удачной, Чезаре. По Франции уже поползли слухи, что именно оно стало причиной неудач Карла Валуа. Что как только он пошёл против возрождённого Ордена Храма, на королевство обрушились бедствия. Сначала поражения в Италии, затем восстание в Бретани, сопряжённое с бегством королевы и похищением ею дофина. Теперь они… ждут.

— Чего?

— Смерти или смертей, — радостно оскалилась Бьянка, играющаяся с пистолетом, к счастью, пока не заряженным, а точнее разряженным. — Если умрёт кто-то из приближённых короля, причастных к войне, или он сам, то тогда… поверят окончательно.