– Минут через тридцать оклемается, – проговорил Забродов, выбираясь из машины.

Проезды между гаражами были грязные. Брезгливо обходя лужи, Илларион дошел до железных ворот с цифрой семьсот двенадцать. Остановился, прислушался. Из гаража доносились возбужденные голоса – беседовали человека три или четыре.

Илларион постоял с полминуты и точно определил, в гараже было трое. Мужчины наверняка пили. С первого взгляда Забродов понял, калитка в железных воротах закрыта изнутри.

Он постучал костяшками пальцев, не очень настойчиво, не очень уверенно – так, как мог постучать сосед по гаражу, если ему вдруг понадобился какой-нибудь редкий ключ. Голоса даже не смолкли, лишь один из пивших подошел к калитке и, не спрашивая, кто там, повернул ключ. Забродов резко навалился на нее, сбивая с ног того, кто стоял за ней.

Установилась тишина. Забродов, не вынимая рук из карманов, зашел в гараж и посмотрел на двух парней, сидевших за верстаком. На расстеленной газете лежала крупно порезанная ветчина, стояла бутылка водки и три стакана. Третий парень с разбитым носом сидел на полу и тряс головой, он никак не мог понять, как очутился на заднице. Пока замешательство не прошло, Забродов, подойдя к столу, взял водку, вылил ее на пол. На газете лежал нож, Забродов его узнал сразу – нож из его коллекции, узбекский, с черным лезвием, инкрустированный медью.

Если бы Илларион сразу ударил кого-нибудь из сидевших за столом, то и это не произвело бы на них такого шока, как то, что он спокойно вылил полбутылки водки на бетонный пол.

Рука одного из сидевших потянулась к ножу, и Илларион резко ударил по ладони кулаком. Рука застыла на верстаке, словно прибитая к нему гвоздем. Забродов взял нож, лезвие которого было перепачкано жиром, вытер его о ворот замшевой куртки одного из бандитов. Те сидели молча, ошарашенные происходящим.

– Где револьвер? – Илларион махнул ножом, нарисовав в воздухе восьмерку, а затем кончик острия застыл прямо перед зрачком одного из парней в каком-то миллиметре. – Смотри не моргай, а то глаза лишишься. И лучше не дыши. Искусственный глаз – удовольствие дорогое, хотя и не видит.

Парень от испуга не мог проронить ни слова.

– Я сказал, не моргай, иначе станешь как Кутузов, – Илларион запустил левую руку за пазуху замшевой куртки и вытащил свой бельгийский револьвер, отщелкнул барабан.

Все манипуляции он проделал одной рукой, как картежник, посмотрел, убедившись, все ли патроны на месте. Он сунул револьвер за брючный ремень сзади и распорядился:

– Все, что забрали на Малой Грузинской, быстро найти! Сложить сюда, – он ударом ноги выбил из-под верстака свою кожаную сумку.

Кожаная куртка Иллариона уже была на плечах одного из бандитов.

– Чужие вещи носить вредно, голова может от этого разболеться. И деньги не забудьте. Где лежат остальные ножи?

Теперь Илларион стоял, скрестив руки, у железных ворот. Двое бандитов суетились, сбрасывая в сумку вещи.

Третий с разбитым носом попытался было подняться, он хотел схватить большой газовый ключ, лежавший у стены. Но Илларион, даже не глядя на него, взмахнул ногой. Удар каблука, пришедшийся прямо в лоб, был быстрым и точным. Парня отбросило к стене и он сник, завалился на бок, потеряв сознание. На лбу отпечаталась металлическая подковка с тремя шляпками шурупов.

– Вы, наверное, мужики, не поняли, куда залезли, наверное, адресом ошиблись?

– Да, да, ошиблись, – сказал тот, на плечах которого недавно еще была куртка Забродова. Он ее паковал в сумку, аккуратно сложив – так, как могут складывать вещь лишь в дорогом магазине.

Сумку упаковали, и один из бандитов с ней в руках подошел к Иллариону, но не вплотную, опасаясь удара.