Водитель и охранник вышли, но! Оба стали вплотную к носу автомобиля, лицами к лобовому стеклу, наверняка готовые стрелять в Вольскую и Бисерова по первому знаку хозяина. Следовало поторопиться, что и сделала Зоя:

— Советую просмотреть все материалы, прежде чем вы подадите знак своим браткам стрелять в нас. Это только цветочки, к тому же зять — не сын… и не единственная дочь.

Не зря она упомянула единственную дочь, а подала такой объемной интонацией, что только дураку не станет ясно: компромат есть на все «святое» семейство. Опустив голову, Кривун молча вперился в монитор, давая понять, что готов к просмотру, а Бисеров услужливо включил запись, но было плохо слышно, Зоя не смогла отказать себе в удовольствии прокомментировать:

— Ваш зять в первом видео договаривается о сумме взятки, а эта запись — в том же ресторане он получает желаемую сумму. Есть отдельные аудиозаписи к видео, диалоги очищены и слышимость отличная… М-да, скромные у вашего зятя аппетиты, всего пятьдесят тысяч евро — разве это деньги для борца с коррупцией? Но у меня вы почему-то решили забрать все… вероятно, потому, что за мой скромный бизнес некому вступиться.

— И ты решила постоять за себя сама.

Его интонация была пропитана ядом, стало быть, не шибко-то он и боится. Ну, может, зятя ему не жаль, может, у них семейные неурядицы, тесть мечтает сдать мужа дочери с потрохами, но чужими ручками — это так по-отцовски. И по-партнерски, ведь с зятем они на паях окучивают бизнесменов. Зоя похолодела: вдруг не успеет донести до сидящего рядом твердолобого дуба, что она собрала серьезнейшее досье не только на зятя.

— А вы считаете, я должна молча смотреть, как меня грабят? — излишне резко бросила она вопрос. Черт, нервы сдают. — Вы дальше смотрите, дальше. Не знаю, будет ли вам интересно увидеть себя на фото… но сауна с девочками заинтересует вашу жену, например. Вот, смотрите! Мне нравится этот снимок: три голые девки и вы в костюме Адама плещетесь в бассейне — прикольно, столько брызг, столько ребячества… Но следующие фото лучше качеством, ничто не мешает рассмотреть вас и девиц. А вот их усилия привести ваш… м-м-м… орган в рабочее состояние. А здесь сам акт… Ульян Тарасович, вы же понимаете, что я имею и видеозапись ваших шалостей, все эти материалы могут попасть в интернет…

— Сколько заплатила за фейк?

Выучил с трудом одно английское слово и козыряет им, видимо, он на самом деле туповат — чином от ума избавлен, как говорили на Руси. Да и какой уж тут ум? Ничего не производя и притом имея хорошо оплачиваемое кресло в государственной надзорной службе, занимаясь наглым вымогательством, отжимая бизнес у тех, кто пашет с утра до вечера, он додумался «шалить» с молодыми девками в шалманах и саунах! Зоя Павловна, находясь на лезвии бритвы, немножко забыла, что дразнить даже старую и тем более раненую гиену опасно, в своей ненависти она дошла до апогея и пошла в атаку:

— Намек понят: у вас масса своих людей в правоохранительных структурах, этим вы всех запугиваете. Но иногда людей доводят до последней черты, тогда они перестают бояться и действуют. А на что вы рассчитывали? Что никто не посмеет отплатить вам той же монетой? Скольких людей вы по миру пустили, оставили без работы, довели до самоубийства? И вы еще спрашиваете, сколько я заплатила за фейк? Да нисколько. Ни рубля! Мне даром отдавали материалы, у кого вы с «честным» зятьком отжали бизнес, пользуясь своим положением, стоило им узнать — для какой цели. Мало того, обещали в свидетели пойти, если понадобится. Когда мы вывалим в интернет ваши подвиги, доказывать придется вам, оправдываться вам. Перед всем миром оправдываться. И от вас отмежуются ваши крыши.

Вольская взяла паузу. Ей необходима передышка, ибо сердце скакало в груди, как у загнанного кролика, при всем при том она уже не трусила, Зоя ведь тоже дошла до последней черты.