— При чем здесь шантаж? — нехотя вымолвила Зоя, хотя на языке вертелись для него другие слова: все нецензурные. — Кто-то должен был огреть дубиной всех этих бандитов при исполнении без стыда и совести.

— Ну, месть…

— И не месть. К сожалению. Месть, Илюша, не щепетильна в средствах, жестока и кровожадна. Она наносит удар за ударом, не щадя ни родных, ни друзей, цель — сначала заставить страдать, потом апофеоз, когда открываются карты, и далее физическое уничтожение. В моем понимании именно данная тактика называется местью, а я преследовала другие цели.

— Да, но мы договорились об одном и вдруг — изменения! Я не успевал сориентироваться, понять, что к чему.

Договорились! — вот засранец! Нет, она позже напомнит ему о договоре и его обязанностях, а пока довольно и отговорки:

— А я по ходу пьесы родила идею.

— Но как неожиданно было для меня: «Мой бизнес купите вы, Ульян Тарасович»! Ха-ха-ха… Главное, не предлагала, а утверждала: «И выложите реальную стоимость»! Остроумно! Но, дорогая, ты могла бы меня предупредить. Мы же не так договаривались…

Остроумно? А ей было не до жонглирования словами…

В какой-то миг Зое померещилось, что Илюша сдаст ее Кривуну. Спонтанно сдаст, переметнувшись во вражеский стан. В самом деле, ощущение предательства заполнило салон, вытеснив воздух, а Зою охватил приступ удушья, и щемящая одинокость поползла под кожей, вызывая панику… Что она против четверых мужиков? Сейчас все эти мужи договорятся, прикончат ее и навсегда забудут, где зарыли Зою. И тогда, понимая, что до смерти осталось всего полшага, отчаяние понеслось режиссировать ситуацию не по сценарию. В сущности, Вольская куражилась над собой (доверчивой дурочкой) и огрызками из так называемого мужского сословия, ведь настоящий человечище не станет цинично грабить женщину и тем более убивать ее. Зое Павловне пришла безумная идея — заставить Кривуна купить ее бизнес, раз он спать-кушать не может — так приглянулись ему с зятем маленькие, но успешные предприятия. И не постеснялась заломить…

— Так уж и быть, вам продаю даром. Десять миллионов.

— Что?!

Кривун взревел — это понятно, но и личный адвокатишка, блеснув диоптриями очков, что-то подобное тявкнул мокрыми губами, только почти беззвучно. Однако в тот миг слух Зои Павловны уловил бы шум крылышек сонной мухи, если бы та летала в салоне. Уже не надеясь что-либо выгадать, тем более получить, она попросту злила свою смерть — зажравшегося Кривуна, уточнив сумму:

— Долларов. Десять миллионов долларов. Сегодня.

— Ты охренела! — затрясся от жадности государственный служака. — У меня нет таких денег…

— Есть, есть, — заверила Зоя, внешне демонстрируя завидное самообладание. — Я даже знаю, в каком месте вы храните ящики с валютой… В гараже…

— Хватит! — рявкнул Кривун.

— Под гаражом, — не унималась она.

— Ну, ты и шкура! (Кто бы говорил!) Ты не знаешь, с кем имеешь дело…

— Прекрасно знаю. Только не стоит убеждать, что у вас все схвачено, я девочка большая, к нашей встрече тщательно готовилась. Итак, мои условия: мы едем к вам, вы изымаете из тайника десять миллионов… Надеюсь, вы будете помнить все это время, что я должна остаться живой, и не пошлете своих боевиков убить меня с господином Бисеровым.