— Это было своеобразной проверкой, — пояснил Гордон, внимательно наблюдая, как те, кто были дисквалифицированы, ушли с пределов телекамер и зала стадиона. — Первый отсев. Эти участники и ранее были замешаны в нечестной борьбе. И сейчас показали себя во всей красе. Те, кто остался, не думайте, что судьи ничего не видят. Мы внимательно следим за каждым из вас. Ведь теперь вас осталось лишь восемьдесят процентов. Пусть вас и должно было быть больше, но впредь отборы будут ещё жестче. Дальше вас ждёт второй этап. А сегодня первое соревнование турнира подошло к концу…

Все скупо зааплодировали. Участники были недовольны таким показательным тычком в их лица. Тем более их это никак не касалось.

А вот гости, переместившиеся в ложи, громко хлопали и кричали имена понравившихся поваров. Еда, которую они получили сегодня, лишь раззадорила аппетит. И некоторые люди вздыхали, что им не удалось попробовать то, что готовили участники.

Раз уж первый этап турнира подошёл к концу, можно и в отель отправляться. Вышло всё даже быстрее, чем я думал. Время было послеобеденное. Мои помощницы были накормлены, как и Максим. Они успели попасть на отбор гостей. Значит, дотерпят до ужина.

Правда, Элеонора всё же косилась на мою рубашку и брюки. Заметила-таки. Но главное перевести тему на что-то другое, и гнев бабки сместится в другое русло. Например, можно упомянуть их свидание с Доном. Тогда Элеонора покраснеет, и буря минует.

Но проблема пришла с другого места. Думал, выйду в холл стадиона и по-быстрому окажусь на улице. Только вот у двери меня поймал Руми, который внезапно переместился с одного конца зала ко мне. У него какие-то телепортационные навыки? Проворность была на максимуме.

— Фер, детка, — обратился ко мне ведущий, приковывая к себе внимание. Краем глаза я заметил, как к расходящимся участникам подходили репортёры с разных каналов. Чаще всего из их стран, но меня обложили по полной. И как теперь от этого зелёного отвязаться? — Как тебе турнир? Нет желания убить кого-то? Аристократов тут полная тарелка.

Я посмотрел сверху вниз на мужчину в леопардовом костюме и улыбнулся. В глазах ведущего появился страх, но он продолжал играть свою роль весёлого и шутливого ведущего.

— Такого желания не появилось, — решил я ответить на этот вопрос. — И, как знают жители Империи, не я объявлял войны аристократам. Лишь защищался.

Моей улыбкой можно было замораживать континенты, но Руми лишь сглотнул и продолжил наступление.

— Так как тебе турнир, Фер, детка? — от этого «детка» у меня дёрнулся глаз. Не будь мы на публике, я прижал бы Руми к стене и показал, кто тут детка. Фамильярный тон? Хорошо работает лишь на камеру. На его бы месте я бы обставил все места, где он ходил, камерами, чтобы, не дай ад, какой-то разозлившийся человек не прибил его ненароком.

— У многих были трудности, но не у меня. Так что пока легко, — сказал я, и с лица пропали все эмоции. Руми шарахнулся в сторону, и я прошёл мимо него к двери, задев плечом и прошептав так, чтобы не услышали камеры. — А если будет трудно… То станет горячо. Всем.

* * *

Объединенная Российская Империя

Пекарня «Хлебное царство»

Это же время

— У многих были трудности, но не у меня. Так что пока легко.

Вадим фыркнул, а Ваня восторженно подпрыгнул на месте.

В гостинной пекарни Фера сейчас сидело двое. Если не считать пряников, которые заняли всю поверхность пола, два человека сидели — вернее, не человека вовсе — и смотрели прямой эфир с турнира. И сейчас по телевизору на весь экран высветилось лицо хозяина сего заведения.

Работники пекарни были у себя и также смотрели на то, как ловко и чётко работал тот, кто дал им работу и смысл жизни.