Прежде всего, в американской обувной системе существовали две шкалы размеров – мужская и женская – и в обоих имелся размер 6,5. Но! Мужской и женский размеры не совпадали и разница между ними составляла 1 см. Отпечаток какого именно размера обнаружили самодеятельные пинкертоны – непонятно. По умолчанию считалось, что размер этот мужской, но житейский опыт подсказывает, что очень часто то, что кажется очевидным и не подлежащим сомнению, оказывается источником ошибки, вводящей всех в заблуждение. Сейчас надлежит особо отметить следующую деталь: отпечаток обуви на грунте не был измерен в нормальных единицах длины – дюймах или сантиметрах. Вместо этого в документах той поры зафиксирован некий эфемерный размер 6,5 по американской обувной шкале, но без уточнения того, о какой именно шкале ведётся речь – мужской или женской.

Другой небезынтересный момент, связанный с резиновой обувью той поры, заключается в том, что синтетической резины в начале XX столетия ещё не существовало. Водонепроницаемую обувь и одежду – т.н. плащи-макинтоши – изготавливали из натурального сырья (каучука). Поставки каучука на мировой рынок были монополизированы, он стоил дорого, технология изготовления обуви была довольно сложной и кропотливой – в общем, водонепроницаемые товары были в ту пору весьма дороги. Во многих семьях каучуковой обуви не было вообще, поэтому неудивительно, что весьма узнаваемые отпечатки на грунте привлекли внимание журналистов и зевак, бродивших по территории фермы. Мнение собравшихся самозваных детективов оказалось единодушным – преступник, убивший семью Аллен, ходил по участку в каучуковых сапогах размером 6,5 по американской обувной шкале.

Помимо упомянутых выше трёх важных открытий, имелось и четвёртое, тоже важное. Вдоль отпечатков ног, обутых в каучуковые сапоги, тянулся кровавый след, оставленный, по-видимому, преступником. Возле «кабины» Элмера Хаффа крови было больше. По общему мнению сообщества активных граждан, самочинно занимавшихся расследованием, в то самое время, пока убийца возился с дверью «кабины», с его топора стекала кровь.

А где же топор? может спросить самый внимательный читатель. Орудие преступления оказалось разделено на две части – лезвие и топорище – и оно, по-видимому, в какой-то момент попросту развалилось. Не совсем понятно почему это произошло, видимо, выпал неплотно забитый клин, во всяком случае обе части были найдены. Находились они в разных местах, по-видимому, преступник попросту не заметил того, как соскочило лезвие, и некоторое время ходил, сжимая в руках топорище. Орудие убийства явилось ещё одной важной находкой, сделанной до прибытия шерифа и начала полноценного расследования. И лезвие, и топорище оказались запачканы кровью и частицами мозгового вещества, поэтому не возникло никаких сомнений в том, что именно найденный топор использовался для убийства людей. О снятии с топорища отпечатков пальцев не могло быть и речи – в американской провинции о подобном в 1901 г. ещё никто не имел понятия.

Прибывшие на ферму спустя более суток со времени обнаружения тройного убийства окружные прокурор и шериф заслушали доклады о сделанных находках и посчитали, что всё поняли.