— В Вирджинии… — начала Гонора.

— Ты же сообщила, что вернешься в воскресенье. Почему ты не оставила номер телефона?

— Не хочу тебя обидеть, Джоселин, — сказал Курт, входя в комнату, — но мы уже вышли из того возраста, когда надо перед кем-то отчитываться.

— Что-нибудь случилось с Лиззи? — взволнованно спросила Гонора.

— Если бы с Лиззи что-нибудь случилось, меня давно бы здесь не было. Я уже сказала, что несколько раз звонил Артур Кон и сильно волновался.

— Что он сказал?

— Он передал, что это сугубо личное.

Курт позвонил в контору Кона, и секретарь ответила, что его в данный момент нет на месте.

— Вы знаете, что слушание назначено на половину третьего? — спросила она.

За полчаса до начала слушания Курт, Гонора и Джоселин вошли в зал заседаний. Артур и два его помощника уже ждали их. У Кона было встревоженное выражение лица. Стараясь избежать общения с журналистами, они увели Курта в мужской туалет.

Гонора и Джоселин заняли свои места. Телевизионщики включили телекамеры, и Гонора перевела взгляд на портрет бывшего спикера — мужчины с бледным лицом и эспаньолкой. Руки у нее дрожали, и она сжала их в кулаки.

Вернулся Курт и прошептал ей на ухо:

— Артуру стало известно, что привлекли новых свидетелей, и он предупредил меня, чтобы я был осторожным, отвечая на вопросы о Лалархейне. — Гонора ободряюще улыбнулась мужу.

Члены подкомитета заняли свои места, и Моррел постучал молоточком, призывая к тишине.

— Объявляю заседание открытым. Сегодня мы выслушаем двух новых свидетелей — мистера Гарольда Фиша и генерал-лейтенанта Дональда Тардикяна. Мистер Айвари, мы надеемся, что вы будете так же честно отвечать на вопросы, как и раньше.

Полагая, что его просят занять свидетельское место, Курт поднялся, но Моррел жестом усадил его на место.

— Начнем с генерала Тардикяна, — сказал он.

Генерал зачитал письмо секретаря по обороне, в котором говорилось, что чиновники военного ведомства не имеют права разглашать сведения, наносящие ущерб безопасности Соединенных Штатов.

Моррел вызвал следующего свидетеля — мистера Гарольда Фиша.

Один из охранников постучал в дверь, и она открылась. Двое мужчин в одинаковых серых костюмах вошли в зал и подошли к столу на возвышении. Через некоторое время один из них удалился, оставив Гарольда Фиша на свидетельском месте.

Гарольд Фиш, толстый человек в сером костюме, едва сходящемся на бедрах, с дряблыми щеками и окладистой бородой, посмотрел в зал.

Джоселин оцепенела. Ей показалось, что чья-то невидимая рука перенесла ее из этого зала в Лалархейн, из 1976 года в 1965-й. Из вице-президента большой компании она снова превратилась в жену молодого инженера, работающего на краю пустыни. Неужели этот толстый человек есть не кто иной, как тощий Гарб Фаузи с револьвером, подвешенным к ремню, дважды обматывающему его тонкую талию?

Взгляд Гарольда Фиша упал на Джоселин, и она почувствовала, что задыхается. Вне всякого сомнения, это Гарб Фаузи. Дрожащей рукой Джоселин расстегнула верхние пуговицы блузки.

— Что с тобой, Джосс? — спросила Гонора.

— Я когда-то знала этого человека, — прошептала Джоселин, — но тогда он носил имя Гарб Фаузи. Он был шофером и телохранителем принца Халида. Они часто приходили в наш дом.

Гонора побледнела.

— Прежде всего, — торжественно продолжал Моррел, мы должны поблагодарить вас, мистер Фиш, за любезное согласие прийти сюда. Как вы знаете, наш комитет действует во имя интересов Соединенных Штатов. Мы расследуем, как наши отечественные бизнесмены ведут дела в других странах.