Мистер Айвари предоставил нам сведения о деятельности своей компании за рубежом, но, как нам кажется, они были неполными. И это вполне понятно — кто же захочет ставить под угрозу свой бизнес.

Курт нахмурился, и все телекамеры показали его сердитое лицо крупным планом.

— Мистер Фиш, пожалуйста, объясните нам, — продолжал Моррел, — в чем заключалась ваша работа в Лалархейне?

— Уважаемые дамы и господа, — начал Фиш, — я собираюсь стать гражданином Соединенных Штатов Америки. На своей бывшей родине я работал телохранителем. Фиш-Фаузи говорил хриплым голосом, с сильным акцентом. Каждое слово давалось ему с огромным трудом.

Джоселин пыталась вспомнить, слышала ли она его голос раньше. Пожалуй, нет. Он молча входил в дом, тщательно осматривал его и садился у двери, не спуская глаз с хозяина.

— Назовите, пожалуйста, имя вашего прежнего хозяина, — попросил Моррел.

— Как я уже говорил вам, уважаемый председатель, давая информацию, я подвергаю свою жизнь большой опасности, и только гражданский долг перед моей новой родиной заставляет меня делать это.

— Мы вполне понимаем вас, мистер Фиш. — Моррел ободряюще улыбнулся и, вынув сигарету изо рта, стряхнул пепел. — Скажите нам, какую работу вы выполняли для компании «Айвари»? Точнее сказать, ваш хозяин.

— Он был связующим звеном между компанией «Айвари» и местным правительством. Он консультировал мистера Айвари и разъяснял цель его деятельности членам правительства.

— Расскажите поподробнее, в чем заключались эти связи, — попросила женщина-конгрессмен.

— С удовольствием, уважаемая леди. Трудно построить современный аэропорт, оснащенный по последнему слову техники, стоимостью в триста миллионов долларов без знания местных условий, особенно когда речь идет о сложных современных самолетах. Здесь должны быть задействованы все министерства.

— Что вы подразумеваете под сложными современными самолетами? Бомбардировщики?

— Да, а также ракеты и противовоздушные установки.

— И все они американского производства?

— Совершенно верно. Кроме того, часть денег, вложенных в строительство аэропорта, шла на оказание финансовой помощи нашей стране и использовалась для военных нужд.

— Платила ли компания «Айвари» какие-то дополнительные суммы вашим чиновникам сверх тех, что установлены контрактом? — спросил Моррел.

— Да, уважаемый сэр. Мой хозяин получал значительные суммы, которые он затем распределял между правительственными чиновниками.

Оттолкнув руку Артура Кона, пытавшегося удержать его, Курт вскочил с места.

— Это ложь! — закричал он. — Единственным представителем моей компании в Лалархейне был Фуад Абдурахман, получивший инженерное образование в Соединенных Штатах. Ему платили предусмотренную контрактом зарплату и ничего сверх того!

— Мистер Айвари… — прервал Курта Моррел.

— Могу я задать вопрос свидетелю? — спросил Курт.

— Мистер Айвари, хочу напомнить вам, что здесь не суд, — заметил Моррел.

— Я это прекрасно знаю, но я не допущу лжесвидетельства против меня или моих друзей.

— Мистер Айвари, лжесвидетельство — слишком тяжкое обвинение.

— Я так не считаю. Генерал сказал вам, что представители министерства обороны не имеют права давать показания, и поэтому вы пытаетесь взвалить всю вину на меня!

— Наша цель — проанализировать факты, — ответил Моррел.