— Господь с вами, Валерьян Валерьянович, — остановила Лиза этот поток сиропа, — не хочу я ни в какой Лондон. Вы уж простите.

Шеф неожиданно подобрался и уже совсем другим голосом, в котором прозвучал металл, сказал:

— Что значит «не до того»? Вы пока еще тут на окладе, Лиза. Это ваша работа. И я не могу подводить людей — я уже договорился. Так что, будьте любезны, возьмите себя в руки.

«В первый раз вижу, чтобы человека так выпихивали в Англию, — удивилась про себя Лиза, — тут что-то не то».

— Зато я могу людей подводить, — решительно сказала она. — Мне плевать на них, на этих ваших людей. Я вообще уволиться хочу. Как раз пришла заявление подписывать.

Вообще-то Лиза не врала Крутицкой — она действительно собиралась брать отпуск за свой счет, за тем и пришла, но тут, после того, что этот зомби так на нее насел, решила, что с нее хватит.

Шеф вновь смягчился, так же неожиданно, как вышел из себя.

«Это все маска, — подумала Лиза, — личина. Он притворяется то любезным, то рассерженным — смотря по тому, что от него требуется. Может, он и вправду вообще ничего не чувствует? Просто не знает, как это делается?»

— Ну что вы, дорогая! — ласково проговорил он. — Не делайте поспешных шагов, голубчик. Подумайте. Время еще есть.

Он снял свои темные очки и уставился на нее неподвижными серыми глазами. Зрачки у него были, как точки.

— Тем более, Лизанька, — продолжал он, — если откровенно, может получиться так, что вы не скоро сумеете найти себе новую работу.

— Вы что, угрожаете мне, Валерьян Валерьянович? — удивилась Лиза.

— Что вы, что вы, Лизанька! Предупреждаю!

Неужели то ведомство, в котором шеф служил на основной работе, еще сохранило такую силу, что способно подпортить ей дальнейшую карьеру? И зачем? Тем более, какая это карьера? Кому она нужна? Она же никто — научный сотрудник, заштатный, бесштанный. Этот интриган намекает, что ей не следует рыпаться. Кому-то нужно, чтобы она оставалась здесь, — нужно настолько, что они готовы отстегнуть увесистую прибавку к зарплате, чтобы заткнуть ей рот. Повысить ее, послать в Англию, — и вообще, при чем тут эта Англия? Или все-таки у нее паранойя? Нет, сейчас она ничего не сообразит — лучше дать задний ход. Этим она хоть время выиграет.

— Хорошо, — сказала она, — я подумаю. Но, мне сейчас очень плохо. Нервный срыв. Я просто не в состоянии работать.

— А вам и не нужно работать, голубчик, — воскликнул шеф, — съездите в Лондон, отдохнете. Обстановку вам надо сменить, вот в чем дело! А пока, конечно, посидите дома, отдохните. Нет-нет, никакого заявления — сидите так, неофициально. Мы же не формалисты — сколько я вам твержу! Мы же свои люди! Одна семья!

«Банзай сплошной! Япония какая-то, — подумала Лиза, — муравейник. Коллектив — одна большая семья. Недаром его, мне рассказывали, еще в институте Камикадзе прозвали».

Она вышла из кабинета в совершеннейшем отупении и утомленно плюхнулась на стул.

— Ну что? — спросила пробегавшая мимо Катюша.

— Он не формалист, — рассеянно пояснила Лиза, — он свой человек.

— Знаю я, кому он свой человек, — мрачно отозвалась Катюша. — Что это он за тебя взялся так круто?

— Ума не приложу, — устало отозвалась Лиза.