Оливия засмеялась.

— Ну, Эвелину-то по крайней мере можно было задобрить, дав ей несколько морковок!

— Может, тебе надо было попробовать этот метод, — улыбнулся Роберт. Покачав головой, добавил: — Мои суждения о тебе были слишком поспешными — ведь я тогда горевал о смерти Ландо и поэтому считал тебя неискренней и так легко поверил в твою близость с Брэдстоуном. Конечно, мне следовало довериться своему сердцу!

Оливия с дрожью в голосе проговорила:

— Мы оба напрасно подозревали друг друга и верили в какие-то нелепые фантазии.

Она заглянула в глаза Роберта и увидела в них настоящее, глубокое чувство.

Благородный рыцарь Хоббе, которого она видела в своих мечтах, не шел ни в какое сравнение с человеком, стоявшим сейчас перед ней. Теперь ей стало ясно: истинным их врагом были глупые капризы и взаимное непонимание. Но теперь они найдут способ одолеть этого коварного врага.

Крепко сжав руку Роберта, она сказала:

— Я никогда не смогла бы выполнить обещание, которое дала твоему брату, если бы не встретила тебя. Я так счастлива, что дождалась своего героя — честного и благородного. Дождалась человека, который позаботится о том, чтобы сокровища исполнили свое предназначение.

Роберт невольно усмехнулся. Вряд ли он поступал с Оливией так уж благородно — ведь он ее похитил, совратил и заставил участвовать в этом опасном походе. Впрочем, оставался неясным еше один вопрос.

— Но ты ведь уже переводила послание? Ты ведь сообщила Брэдстоуну, где находится клад? Потому что сразу на Пиренеи…

Оливия улыбнулась.

— Да, переводила. Но не сообщила, где именно находится клад.

Роберт рассмеялся.

— Неужели ты одурачила его? Куда же ты его отправила?

— В каком-то смысле… я отправила его искать своей смерти.

В ее голосе слышалось чувство вины. А ведь если кто и должен был желать Брэдстоуну смерти — так это Оливия. А она сожалеет о его смерти. Невероятно!

Но тут, посмотрев ей в газа, Роберт понял, что им пора забыть о прошлом. И пора начать новую жизнь.

Оливия снова заговорила:

— Можно сказать, что я убила его. Как если бы нажала на спусковой крючок!

— Ничего подобного! — воскликнул Роберт. — Брэдстоуна погубила его алчность!

— Ах, если бы можно было забыть ту ужасную ночь, — прошептала Оливия. — Знаешь, я до сих пор все еще слышу его.

— Слышишь? Что ты слышишь?

— Выстрел.

Роберту не нужно было объяснять, о каком именно выстреле идет речь. Он поцеловал Оливию, и она еще крепче прижалась к нему.

— Знаешь, почему я поцеловала тебя, когда ты болел?

— Нет, не знаю. Почему? Оливия со вздохом проговорила:

— Мне казалось, ты умираешь. Я не хотела, чтобы у меня на руках опять умер человек.

И тут Роберт почувствовал, как по ее телу пробежала дрожь.

— Ты имела в виду Ландо? Она кивнула и сказала:

— Я даже не знала его имени. В газетах его называли «французским шпионом», но я не верила, хотя и Брэдстоун в ту ночь пытался убедить меня в том, что твой брат — шпион Наполеона. А ведь Ландо был еще так молод! Он не заслуживал той участи, которую ему уготовила судьба!

«Так молод!» — эти слова Оливии болью отозвались в его сердце. Да, Орландо был еще слишком молод, чтобы поручать ему такое опасное задание. Но он был настойчив. К тому же выглядел старше своих лет.

— Тогда, на корабле, ты думала о нем и вспоминала ту ночь, да? — спросил Роберт.

Оливия вздрогнула.

— Да. Его лицо все эти годы стоит у меня перед глазами.