— Ты так похорошела, Оливия, — проговорил он неожиданно. — Кто бы мог подумать, что через семь лет ты станешь такой прекрасной и такой очаровательной женщиной!

Оливия оцепенела.

Он провел ладонью по ее щеке и вновь заговорил:

— Желаю тебя — прямо сейчас. Поверь, ты не пожалеешь. Оливия поморщилась и сказала:

— Скоро совсем рассветет. Для развлечений, милорд, у вас еще будет время. А сейчас надо побыстрее добраться до сокровищ.

Он засмеялся и провел дулом пистолета по ее шее. И от прикосновения холодного металла у нее по коже побежали мурашки.

— Ах, какая нетерпеливая! Жаждет поскорее добраться до сокровищ! Бьюсь об заклад, что и до меня тоже!

Оливия опять поморщилась, но на сей раз промолчала.

Брэдстоун наконец-то выглянул на улицу, посмотрел по сторонам и, убедившись, что поблизости никого нет, вытащил Оливию из подворотни. Они снова зашагали в сторону собора. Впереди на фоне приземистых домиков высились его средневековые башни. Оливия лихорадочно обдумывала способ побега, так как почти не сомневалась: впавший в безумие Брэдстоун в конце концов ее убьет.

Решив отвлечь маркиза разговором, она спросила:

— А как ты попал в Испанию?

— Мой тюремный надзиратель в Гавре оказался слишком алчным человеком. Как-то раз за игрой в карты я предложил ему сделку. Рассказал ему про клад и пообещал, что мы найдем его и поделим, если он сумеет добыть необходимые бумаги для нашего путешествия в Мадрид. Он раздобыл бумаги, но, когда мы прибыли на место и не нашли никаких сокровищ, власти арестовали нас и бросили в тюремный карцер за подделку документов. — Тут он издал какое-то глухое рычание, словно воспоминание об этом жутком месте привело его в бешенство. — Четыре года я просидел в темном карцере. Четыре года я не видел белого света и слышал только шаги тюремщиков, когда они вспоминали о нас и приносили пищу.

— Это просто ужасно, — прошептала Оливия и мысленно добавила: «Как жаль, что ты не остался там навсегда». Немного помедлив, она снова спросила: — Как же тебе удалось бежать?

— Приехал новый начальник, офицер французской армии — знакомый тебе де Женур. Он приказал провести инспекцию заключенных, и нас всех вытащили во двор. Тогда-то мы с ним и заключили сделку: он освобождает меня из тюрьмы, а я помогаю ему найти сокровища.

— Но в Мадриде вы ведь ничего не нашли.

— Да, ничего. Но к тому времени пошли слухи о миссии Данверза в Лондоне. Я знал, что он найдет тебя, а затем вернется. Но представь себе мое удивление, когда я увидел тебя в гостинице!

— В гостинице?! Так, стало быть, это тебя я тогда видела?! Это ты послал горничную, чтобы она привела меня к тебе?!

Он кивнул.

— Если бы брат Данверза не помешал нам, мы бы уже давно от него избавились. А так мне пришлось вернуться к де Женуру и искать тебя с его помощью.

У Оливии голова пошла кругом. Оказывается, за спиной у нее происходило столько невероятных событий!

Наконец они подошли к собору и поднялись по ступеням. Но дверь оказалась запертой. Не желая отступать перед столь незначительным препятствием, Брэдстоун схватил Оливию за руку и потащил вдоль стены.

Кафедральный собор был огромен; при нем находился также и монастырь, ворота которого оказались распахнутыми настежь — очевидно, их взяли штурмом. Наконец они вошли в храм и увидели сброшенные с постаментов разбитые скульптуры, пустые бутылки и еще дымившееся пепелище костра.

— Кажется, сестры-монахини устроили здесь англичанам торжественную встречу, — пошутил Брэдстоун.